Олег Северянин - Острова. Вторая жизнь. Роман-фантастика

Окончив чаепитие и выслушав интересную лекцию, мы прошли в соседний дворик, где миловидная девушка взяла в руки крынку молока и буквально за пять минут сотворила перед изумлёнными зрителями самый настоящий сыр, попутно объясняя секреты его приготовления и делясь рецептами разных сортов. Мы старались запомнить рецепты, чтобы, вернувшись, самостоятельно сотворить это чудо.

Спустя некоторое время нас пригласили зайти внутрь огромного дома, где, собственно, и должен был состояться праздник в нашу честь.

Сама программа состояла из шуток, танцев, всевозможных развлечений и местных легенд, которые мы слушали, вкушая жареное мясо местного горного животного, запивая его вином да чачей. Ведущий концертной программы учил нашу компанию местным танцам и даже попытался устроить конкурс среди гостей, но этого у него не получилось.

Горец собирался вызвать на сцену первую пару, затем вторую и по итогам конкурса присвоить первое место одной из них, а другую наградить серебром. Поскольку танцевать мне совершенно не хотелось, я лукаво поглядывал на Мичмана, надеясь отыграться на нём за водопады, где оконфузился.

Сам Мичман к тому моменту был уже в изрядно подвыпившем состоянии и желал почудить да развеселить окруживших его гостеприимных хозяев. Он соревновался с ними шутками, постоянно отталкивая могучей рукой супругу, которая краснела лицом, извинялась перед горцами и стыдилась столь развязного поведения мужа.

Ведущий программы своим посохом указал в зал на Мичмана и объявил, что гость, хоть и приравнивается к святому, однако не имеет права отказать хозяевам в танце, поэтому обречённая пара была вынуждена выйти на сцену и на потеху или удовольствие для всех станцевать.

Почему выбрали Мичмана? Элементарно. Потому, что перед этим мероприятием я предусмотрительно спрятался за угол – из-за того, что горец часто поглядывал на меня и явно собирался вызвать на танец первым. Этого я не хотел, да и вторым танцевать, даже с красивыми местными девушками, не имел желания. Бедному Мичману пришлось отдуваться за нас двоих – вот почему конкурс не получился.

Я с сочувствием посмотрел на Мичмана, вышел из-за угла, поскольку опасность уже миновала, и уселся на своё место, рядом с женой, готовый опять скрыться за стенкой, как только уловлю в жестах ведущего желание вызвать меня на сцену. Наверняка моё поведение со стороны выглядело забавно, потому что горцы едва сдерживали смех.

Ещё раз показав Мичману нехитрые приёмы танца, ведущий программы пригласил сего мужа и его супругу на круг, поскольку хитрая Ватрушка совершила такой же приём, что и я. Теперь она с любопытством выглядывала из-за угла и ликовала, подмигивая мне.

Наконец представление авторской программы четы Мичманов началось. На сцену, шатаясь, вышел очень толстый и могучий дядька по имени Мичман, а навстречу ему – его собственная супруга худосочного телосложения, похожая на тростинку. Зазвучала музыка, и Мичманиха по-лебединому, копируя движения местных девушек, принялась мелко семенить ножками. Мичман, оглушённый музыкой, видя всё это, упал на пол и тут же попытался встать на ноги. Горец помог ему подняться, и теперь Мичман пробовал встать на мыски, как делают это при танце местные кавалеры, раскинул в стороны руки и опять упал. Но он отнюдь не потерял достоинства и оставшуюся часть танца, преклонив колено, подавал руку крутившейся вокруг него жене. Я восхищался Мичманом, его бравыми действиями, находчивостью и великолепным чувством юмора.

У меня с Кайей, да, видимо, и у горцев это зрелище вызывало смех, но мы с женой, чувствуя, что не лучше их, дружно хлопали в ладоши в такт зажигательному ритму неизвестной мелодии.

После окончания танца весёлый и довольный собою Мичман поклонился, да так, как делают самые настоящие актёры в театре, послал всем присутствующим воздушный поцелуй, свалился со сцены, затем самостоятельно поднялся и, сильно шатаясь, направился к своему столику, желая продолжить угощаться чачей, запивая её местным вином.

После блистательного выступления Мичмана на сцену вышли горцы и продолжили представление, лихо и жарко творя всевозможные красивые телодвижения в танце, да так, что я проникся местной культурой и зауважал их.

Около полуночи мы, счастливые от увиденного, но сильно уставшие, попрощались с горцами и направились к нашему автомобилю. Мичман не унимался, и у меня создалось впечатление, будто он думает, что до сих пор находится у гостеприимных хозяев.