Елена Ликанова - Я тебя никогда не покину

«А почему Вы думаете, что было?» – спросила я, так как лесовичок, похоже, досказал свою историю.

«А потому, что я после в своём рюкзачке нашёл три грибка-боровичка, пёрышко лебяжье и баночку малинового вареньица», – тут он сладко причмокнул. «Но этого мало… Пришёл срок, и стал я сам лесным жителем, природы попечителем, потому как в лесу за всем догляд нужен. Вот так вот, девонька».

«Ох-ох-ох! – загундосил вдруг лесовичок, – Ох-ох-ох, ой-ой-ойушки-ой-ой!» «Что с тобой, дедушка?» – спросила я испуганно. «Какой я тебе дедушка! Мне всего шестьсот лет. Неполных!» – добавил он, многозначительно подняв вверх палец. «Ой-ой-ой», – заныл опять жалобно. «Да что случилось-то? – спрашиваю, – Болит что-нибудь?» «Какая ты чёрствая, всё-таки. Ничего у меня не болит. Скучно мне. Хочу чего-нибудь новенького, интересненького. Есть у тебя что-нибудь интересненькое?» Я порылась в карманах. В одном были ключи от дома, носовой платок и какая-то мелочь. Ничего существенного. А мне так хотелось порадовать лесовичка. Я полезла в другой карман и там обнаружила маленькое зеркальце. «Ой, что это?» – заинтересовался лесовичок, выхватывая зеркальце у меня из рук. «Ты же раньше в доме с мамой и папой жил, – говорю, – неужели, не помнишь? Это зеркало». «Честно признаться, девонька, я тебе маленечко прилгнул насчёт мамы с папой. Хотелось поразить тебя своей героической биографией. На самом же деле, я обыкновенный рядовой марсианин. Прилетел сюда, вот на эту поляночку, шестьсот лет назад, приземлился на пенёк, да так и сижу, – ловлю сигналы разных цивилизаций. Внеземных. А почему именно здесь? Потому что тут находится Волшебная кладовая Вселенной. И пенёк этот не что иное, как Пуп Земли, энергетический полюс. Я понятно изъясняюсь?» Я стояла с разинутым от удивления ртом и молчала. Лесовичок пододвинулся к краю пенька, дотянулся до моего лица и аккуратно, одним пальчиком взяв меня за подбородок, придвинул мою нижнюю челюсть к верхней. Потом сел посередине пенька в позу лотоса и заорал диким голосом: «Мяу-у-у-у-у-у-у-у-у-у!!!» «А? Что? Кто это?» – очнулась я. «Ты была в шоке, девонька, пришлось принять экстренные меры. Я немножко покричал диким котиком, ты уж извини. Так что, ты говоришь, это такое? Зеркало? Сейчас поглядим. Поглядим. Ой, ой!!! Кто это там сидит? Бородатый, и глаза вытаращил!» «Где?» – говорю. «Да вот же, там, в зеркале!» «А-а-а… Этот волосатый с безумным взглядом? Эт ты-ы». – протянула я с наслаждением, отыгрываясь за дикого котика. «Я-а-а? – удивился лесовичок, – А что, ничего себе мужчинка, видный, глаз горит. А? Как считаешь?» «Насчёт глаза я согласна, – говорю, – но этого мало. Нынче время такое, что сидя на пеньке ничего путного не высидишь». «Молодая ты ещё, неопытная, – заворчал лесовичок, – чтобы мне указывать. Ишь, молодёжь, какие прыткие… Не высидишь… Вам бы всё скакать козлами да танцевать камаринского, а нет бы остановиться и подумать как следует: «И чего это я тут отплясываю, кто я такой есть и на что пригоден? В сакральном, метафизическом, так сказать, смысле. И, вообще, знаешь ли ты такого человека, который суетой чего-нибудь добился? Или в беготне счастье распознал… Если знаешь, расскажи. А я послушаю». «Ладно, попробую, – согласилась я, – расскажу тебе про друга моего, Ивана, как он странствовал по свету в поисках Ларисы». «А кто она такая, эта Лариса?» – поинтересовался лесовичок. «Лариса…

Лариса проснулась от того, что в доме поднялась жуткая суета, шум, гам… Мышки все попрятались в норки, не то, что – нос, хвост высунуть боятся. А за дверью слышен перезвон посуды да беготня какая-то. «Что случилось-то?» – спросила Лариса у серого мотылька, который дремал после бессонной ночи. «А? Что?» – не понял тот спросонок. «Случилось что?» – повторила Лариса. «А-а-а, гостя ждут, принца скандинавского», – ответил мотылёк, зевая, и опять завалился в сон. «Не иначе, мне жениха нашли, – подумала Лариса досадливо, – Ну, родители, ну, хитрецы! Хотели меня врасплох застать. Чтоб я не успела куницей обернуться и убежать из дому. Что ж, может, оно и к лучшему… Надоело по лесу бегать в такой холод, бр-р-р-р-р. Выйду и посмотрю, что это за цаца такая заморская». А ведь и вправду – заморская…

Лариса жила на полуострове. С одной стороны у полуострова – полуморе, с другой – полусуша. А Иван жил на той половине суши, которая когда-то давно от этой половины откололась и в море уплыла. Иван знал, что он Ларисина половина, а она не знала. Потому что она женщина и должна быть скромнее. Она просто сидела в своём полудоме у полуокна и курила трубку (мысленно), а на голове у неё красовался тюрбан с полумесяцем.