Виктор Кустов - Провинциалы. Книга 4. Неестественный отбор

– Вот хотел предложить в вашу демократическую газету, но, пожалуй, еще подожду… – Поднялся. – Ты извини, Виктор Иванович, может, я не совсем в строку, но, научившись разрушать, как правило, разучиваются созидать…

И, уже на пороге, совершенно трезво произнес:

– А вы поразмыслите, сколько таких, как я, по всей стране сейчас выбрать не могут, в какую сторону идти?.. Может, стоит к нам прислушаться?

– Так давайте ваши заметки опубликуем?

– Я пока погожу…

Красавин встал.

– Надумаете – приходите… Даже если я не соглашусь с вами, в газету поставлю обязательно… Демократия тем и отличается от коммунистического режима, что позволяет каждому иметь и высказывать свое мнение, каким бы оно ни было…

– А ты помнишь басню Крылова о лебеде, раке и щуке?.. У них, у этих зверушек, у каждого свое мнение по поводу направления… «А воз и ныне там…» Ладно, счастливо вам оставаться…

Шагнул в вечернюю темноту и исчез.

Вышла из комнаты Анна.

– Ты бы проводил… Заблудится в наших переулках.

– Сюда же дорогу нашел…

– А зачем приходил?.. Парламентером?

– Нет, скорее перебежчиком… – Он помолчал. – Но отчего-то не перебежал…

Она вопросительно взглянула на него, но ничего больше спрашивать не стала…

…Верочку Полякову Красавин на всякий случай не стал посвящать в планы, хотя она ревниво относилась к их уединенным беседам с Васей Балдиным. Он теперь не доверял ей и понимал, что вряд ли когда-нибудь изменит свое отношение. Но тем не менее поручил подготовить хороший аналитический материал о промахах партийного руководства края. Анне он о спецвыпуске тоже ничего говорить не стал, хотя та и так догадывалась, но не вмешивалась, хватало забот с сыном. Не стал вводить в курс Дубинина и Павлова, которые больше занимались организацией митингов и привлечением новых людей в партийные ряды.

Наконец номер вышел. В нем была вскрыта подноготная партийного управления краем, приведены вопиющие факты протекций по знакомству, родственных связей, пронизывающих практически все cтруктуры, наличия загородных, недоступных простым смертным территорий с дачами и дачками, перечень льгот, положенных аппаратчикам, даже рядовое меню обеда в столовой крайкома и описания прочих спецучреждений и спецуслуг для узкого круга возвысившихся. Эффект от выхода превзошел все ожидания. И хотя в первые дни Красавину немало всего пришлось выслушать от московских партийных начальников по поводу того, что он невыходом российских материалов подвел многих людей в разных регионах, спустя неделю, когда стало понятно, что теперь уже крайком можно безболезненно отправлять в отставку, те сменили гнев на милость. Собиравшаяся по утрам у здания крайкома и множившаяся с каждым днем толпа требовала незамедлительных действий, становясь все более нетерпеливой, и Павлову с Дубининым приходилось ежедневно увеличивать число помощников по слежению за порядком, чтобы не вызвать ненужной реакции не уверенных в своей правоте, но все еще подчинявшихся уходящей власти милиционеров, так же каждое утро в большом количестве прибывающих к зданию.

Красавин дал команду осаду держать до победного конца. Но почетного исхода властей предержащих все не было. Хотя мелкие клерки незаметно разбежались и по утрам уже не тянулись многочисленной вереницей к огромному зданию, главные правители края все еще продолжали сидеть в кабинетах, переговариваясь по спецсвязи со столицей. Красавин догадался, что идет торг. К концу недели, видя, что еще пара дней – и они утратят контроль над толпой, а значит, и наработанный демократами авторитет, полетел в Москву. Обойдя всех, кто мог повлиять на ситуацию, неожиданно Красавин понял, что торг идет с администрацией президента. Сунулся было к Пабловскому, но тот, мило улыбаясь, развел руками, мол, ничего пока не знаю (хотя явно что-то знал), и Красавин сделал вывод, что прежнее неожиданное предложение стать губернатором уже не является актуальным, и облегченно вздохнул. С одной стороны, все это время он непроизвольно примеривался к должности руководителя края, прикидывая, что и как стал бы делать. С другой – отдавал себе отчет, что у него нет необходимого опыта, чтобы управлять краем, нет, собственно, и команды, на которую можно было бы опереться. Те же Павлов и Дубинин – хорошие мужики, работяги, искренне верящие в демократические преобразования, но если и способны чем руководить, то институтом или небольшим заводиком. Та же троица хороших журналистов во главе с Балдиным, некогда привезенная им из соседнего края, – ребята, конечно, энергичные, за этот номер им отдельное спасибо, но и у них опыта с гулькин нос, опять же, на роль разве что начальников управлений годятся…