Ирина Лиленко-Карелина - ЗОЖники. Иронический роман

Автоответчик замигал, чвакнул, крякнул, и Леха услышал свой сладко поставленный голос: «Вы позвонили Алексею Чарскому, оставьте сообщение после сигнала», – чпок, пи-и-и…

– Тузик, привет! Ты дома? – Только мама чаще всего звонила ему на городской, и только мама всю жизнь называла его Тузиком, изредка Тузенбахом – от совсем уж гневного расположения.

– Тузик, але! Ну ты же дома, сними трубочку!

Говорить с мамой надо, но неохота. Мама, уникальный преподаватель английского языка, не одобряла никого по принципу Портоса «Не одобряю, потому что не одобряю»: сына, мужа-дипломата, сестру – известную детскую писательницу, первую жену Алексея – балерину. Мама не умела одобрять, правда, компенсировала это тем, что и себя не одобряла.

Все Лехино детство, включая школу до девятого класса, семья Чарских жила за границей. Папа, атташе по культуре с пятью языками в анамнезе, служил то в одном, то в другом посольстве, преимущественно в англоязычных странах: Австралия, Канада, Великобритания. Алексей вернулся в Москву пятнадцатилетним щеголем в модных шмотках. Для девочек в новом классе он стал идолом: он уже видел порнуху, пробовал марихуану и знал кучу такого, чего даже предположить не могли его сопливые одноклассники. Когда по собственной инициативе его агрессивно соблазнила самая длинноногая десятиклассница, трахнув на матах в спортзале, он окончательно почувствовал себя Шварценеггером как минимум и Де Ниро как максимум.

– Тебе ли не поступать на актерский?! – заявила соблазнительница. – С такой внешностью, фигурой и шмотьем все учительши будут кончать от мысли о сексе с тобой.

– В вузе они называются преподаватели.

– Вот-вот, каждая баба от двадцати до пятидесяти захочет быть давательницей, – томно поводя плечиками, подтвердила девица.

Слова запали и назойливо сверлили Лехины мозги. Отец тогда еще был жив и помог сыну с протекцией, кто же откажет чиновнику от культуры. От матери намерение скрыли, благо в период вступительных экзаменов она гостила у подруги во Франции и была уверена, что чадо пошло на журфак МГУ. Потом по квартире несколько месяцев гуляли штормы, но Леха был тверд. Он еще не знал, что с талантом у него не так уж и круто. Нет, он не был бездарью, искра бегала в нем и изредка вспыхивала пламенем, но не гений, просто добротный профессионал, каких много.

– Да, мама, я тут. – С мамой, как в старом анекдоте, проще дать, чем два часа объяснять, почему нет.

– Тузик, какого сакрального смысла жизни ты ждешь от телефона на этот раз? – Маму не проведешь, даже если захочешь.

– Да я не жду, скорее наоборот, не хочу слышать.

– Леша, ты бойся другого. Совсем скоро никто не захочет слышать тебя. Сколько можно ловить птицу счастья? Ее хвост давно ощипали более шустрые. Займись делом! Можно на пятом десятке заняться делом?

– Мама, а я по образованию актер и больше никто.

– Ну что сейчас образование, кроме бумажки? Вон бизнес-тренеры, консультанцы…

– Консультанцы – это сильно!

– Не цепляйся к словам, я оговорилась. И перестань переводить разговор на другую тему. Тебе скоро полтинник, ты хоть бы женился, что ли, на приличной женщине. Кому ты будешь нужен в старости?

Леха устал и больше не слушал. Он только сейчас понял, как нечеловечески он устал доказывать, бороться, справляться, в том числе с мамой. Мама в свои шестьдесят семь выглядела его ровесницей, была стройной, держалась прямо и высокомерно. Красотка от природы, обожаемая мужем-дипломатом и имевшая все, чтобы реализоваться в своей профессии, она и реализовалась, удалась. А он не удался, не оправдал материнских надежд.

«К ляду всех, – подумал Леха, положив трубку. – Не будет роли в кино – плюну и уйду». В это время звякнул мобильник:

– Але! Я могу услышать Алексея Чарского? – Незнакомый голос с незнакомого номера.

– Да, я слушаю.

– Здравствуйте, Алексей Михайлович! Меня зовут Наиля, я кастинг-директор сериала «Требуется портье». Мы хотели бы вас пригласить на пробы, вы сможете завтра?

– А что за роль? Прислали бы сценарий для начала, – важничал Леха. Настроение последних дней сделали его плохо сговорчивым.

– Конечно, пришлю, – ответила дама. – А роль главная.

– Звучит заманчиво, – сказал он, – но мы-то с вами знаем, что не всякая главная роль – главная.

Наиля хмыкнула.

– Соглашусь. В нашем случае это майор полиции, приехавший на отдых в загородный отель. В отеле происходит странная смерть, даже не сразу понятно, что это убийство. Наш майор настолько умен, этакий Пуаро, что сразу понял – дело нечисто, и начал расследование. В процессе у него появляется напарница – молодая приятная дама, случайно оказавшаяся то ли свидетелем, то ли участницей заварухи. Этакая мисс Марпл, но молодая. А еще там… – разогналась Наиля.