Валериу Реницэ - XXI хромосома. Роман-притча

– И что взамен?

Рыцарю показалось, что Настоятельница напустила на себя строгость. Вопрос застал его врасплох. Он искал глазами тропу, которая вела вниз с вершины Родны, и думал, как удивится Учитель, когда будет пробегать мимо обустроенного Дегустационного домика… Рыцарь собрался с духом:

– Как всегда… Кесарю кесарево!

– У меня нет решительного влияния на «святогеоргиевцев»…

– А Президент думает, что как раз наоборот…

– У меня нет на них влияния, – твёрдо сказала она, – но я разделяю их мысли и тревоги и, чем могу, помогаю…

– Но ведь вы знаете… ты-то в особенности, знаешь, что мы Брюсселю должны… Нас вынуждают принять этот закон о…

– … об утверждении власти содомитов!

– Не преувеличивай! Но допустим… Без него мы не добьёмся отмены виз… Ты ведь не можешь отрицать… Все мечтают о безвизовом режиме с Европой… Взять хотя бы наших родненцев… Они смогут навестить своих родственников за границей… А гастарбайтеры смогут беспрепятственно приезжать домой, без страха, что их не пустят обратно на работу. Нам очень выгоден этот закон!

– Оставил бы твой Кесарь в покое нашу церковь…

– Так это вы как раз встреваете…

Рыцарь почувствовал естественную необходимость узнать всю правду:

– У тебя уже есть готовый ответ?

– Знаешь… Что-то в тебе осталось прежним, языческим…

– Тоска, наверное… – сказал рыцарь, проводя рукой по лбу.

– Ты, как и прежде, не ходишь в церковь?

– У меня сосед – очень хороший, образованный малый… Для него, к примеру, Бог – универсальная сеть добра и любви… По его разумению, у каждого верующего есть в этом эзотерическом Интернете свой пароль – своя оригинальная молитва.

– Ну что ж, этот пароль подойдёт, пожалуй, и к тайне той беременной «епископиньи» англиканской церкви, и к загадке венчания породистых собак…

– Что до меня… – Рыцарь повернулся лицом к высоким воротам Монастыря, словно оглядывал его общее с Верой прошлое. – Да, я таким и остался. Я, как и прежде, сотворён из белка. Замысел человечества – в ДНК. Это факт. А вот присутствие разума, высшего разума в этом генетическом механизме – полуфакт, дело спорное….

– Лучше бы ты сказал «не знаю»!

Настоятельница посмотрела на него, а потом вернулась взглядом к церковной стене и что-то шепнула. Казалось, что она не смеет поднять глаза на купол, что крест довлеет над ней, прижимая своей тяжестью к земле. Только теперь он заметил между бледными, костлявыми пальцами монахини чётки размера мелкой фасоли. Она долго их перебирала, словно не зная, как завязать оборванную нить разговора.

– Вам прежде всего нужны деньги….

– Да, и кредиты, конечно. Добра без зла не бывает… Народ надо накормить!

Она опять поймала его взгляд и опять осторожно отвернула голову.

– Ведь сам Митрополит согласился… Зачем вы людей зря будоражите?…

– Митрополит?! – она в исступлении стала цедить слова сквозь зубы. – Знаешь, кто должен решать, достоин ли пастырь своей паствы? При рукоположении, надеюсь, ты это видел хоть однажды по телевизору, когда высокое духовное лицо поворачивается к народу и спрашивает на непонятном греческом: «Axios?», то есть, «Достоин?» Народ божий должен дать ответ, но кто же понимает, что происходит… Люди не ведают, о чём их спрашивают, а хор священников подхватывает утвердительно: «Axios!», «Достоин, достоин!». Но ведь, согласно святым отцам и православной традиции, если бы хоть один верующий сказал «недостоин», то служба прекратилась и вынесли бы крест и святое евангелие, чтобы сомневающийся свидетельствовал.

– А Синод? Он ведь отозвал своё решение об отлучении…

– Синод… Сколько верующих среди наших священников, как ты считаешь?

– А сколько педиков? Прости, я хотел сказать «голубых»….

– Господи Иисусе Христе, помилуй меня грешную… Если бы каждый десятый был крепок в наших рядах, у нас была бы настоящая армия. А так… Что те старые, которых готовили в советских семинариях под присмотром КГБ, что эти новые, вкусившие от яблока папизма…

Последнее слово она, казалось, прошипела.

– Я пришёл за диалогом, хотел о деле поговорить, а вы предлагаете мне какую-то чушь. Я не лично о вас, матушка, – он произнёс это слово и сам себе удивился, – но всё-таки… Ваши богатые монастыри похожи, скорее всего, на колхозы-миллионеры, а не на коммуны богомольцев.

– Да… мы редко помышляем о подвиге… Одна послушница недавно спросила меня, что, если все будут, как преподобный Савва, по сто раз в час молитву читать, кто будет нам хлеб добывать?