Алексей Уманский - Вверх и вниз. Хроника смены в альплагере

Мы только-только ползли вверх по морене. Подъему не было видно конца. Дьяков по‑прежнему шел впереди, но из любопытства оглядывался. Его забавляло, как быстро мы выбились из сил. Но уж на это мне было плевать, черт бы его побрал, над чем бы он ни находил уместным смеяться. Мы сами знали, как выглядим, а главное, зачем встряли сюда. Шаг, еще шаг, шаг, шаг. Морена все еще тянулась вверх, когда Дьяков неожиданно поставил рюкзак на землю. Тут я увидел выровненные на гребне площадки для палаток.

С верховьев ледника Адыр-Су задувал ветер. За ним не было слышно рева наших двух примусов. Теперь я уже чувствовал себя в походе, не на марше, а именно в походе, так как, отойдя от дома, наконец, по‑настоящему понял, что не скоро и только длинным кружным путем смогу вернуться туда. Начавшаяся жизнь больше не увлекала, – снова, как много раз раньше, нужно было закончить маршрут, чтобы она опять начала привлекать. Ребята помалкивали. Переход никого не обнадежил. А он был первым и не самым трудным из всех, которые еще предстояли.

Вода закипела, и девушки смогли заняться стряпней. Они готовили обе на равных правах, и все же командовала Аля. Другую это сразу вывело бы из себя, только не Сашу, в чьем умении было держаться так, словно ей не только не мешали варить, но и ничем, ровным счетом, не задевали.

Суп доварился, когда в примусе Бориса выгорел весь бензин. Я полагал, что его хватит минут на сорок, но примус оказался не таким, как мой, и для Бориса это тоже было сюрпризом. Мы подождали, пока корпус остынет, и лишь потом смогли наполнить резервуар.

Солнце несколько раз проглядывало и скрывалось. К завтраку или обеду, как бы его ни назвать, аппетита не осталось и в помине, несмотря на то, что до этого очень хотелось есть. Недоеденный суп, около половины кастрюли, мы отдали студентам, не имевшим горячей еды. Они до сих пор тщетно бились с обоими примусами. Из-за этого и в других отделениях начали косо поглядывать на свои. В лагере мы проверяли примусы все вместе, и у студентов они горели не хуже, чем у других.

Дьяков предложил девушкам середину палатки. Вопреки ожиданию, Аля решительно отказалась.

– Рядом с Чумаковой я спать не буду, – заявила она.

– Почему? – спросил я.

Привычка называть Сашу по фамилии уже давно начала раздражать.

– Она всю ночь не дает покоя. Брыкается, мечется – вот удовольствие! Нет, я не хочу.

Трудно было понять, откуда брались такие претензии. Не к ней же ложились в постель, в конце‑то концов!

– Ну, – сказал я, – отговаривать никто не будет, если сама хочешь лечь у стенки.

До сих пор Саша молчала. Видно, Алина выходка покоробила даже ее. Однако теперь она не удержалась от улыбки.

– Ничего, и у стенки не буду мерзнуть.

И не стала добавлять ничего.

Когда в палатке все было устроено, Дьяков и Аля вышли. Мы с Сашей остались вдвоем. Солнце просвечивало сквозь тент и окружало ее голову мягким сиянием.

– Ты давно научилась снимать? – спросил я.

– Нет, недавно.

– Видно, – аппарат совсем новый. Я все время путаю Алин и твой. Небось, и покупали вместе?

Саша кивнула. Улыбка у нее всегда получалась дружеская, безотносительно ласковая. Слышалось шуршание пленки.

– Вы в одном институте?

– Да.

– Ты инженер?

– Нет. Это Аля – инженер. Я‑то – техник, правда, теперь уже старший.

Она опять улыбнулась.

– А ты давно снимаешь кино?

– Года полтора.

– Ну, уже много.

– Нет, конечно. Но кое‑что все‑таки поснимал.

– А Лена сейчас снимает на фото?

– Да. Потом поменяемся, и все будет наоборот.

Саша не улыбнулась.

– Хорошо, что вы и в горах бываете вместе. Тебе повезло.

Я решил, что мало шансов ошибиться.

– А ты замужем?

– Замужем.

– Недавно?

– Месяц. Еще и свадьбу не праздновали.

– Смотри, как удачно спросил. Поздравляю.

– Спасибо.

– А он альпинист?

– Нет еще. Может быть, станет.

– Будет зависеть от тебя?

Саша слегка покраснела и пожала плечами. Про себя она, видимо, свыклась уже с новой ролью, но внешне – 
еще не вполне.

– Кто он у тебя?

– Инженер-металлург. Верней, скоро будет. Сейчас он на преддипломной практике.

– Мы с ним почти коллеги.

– Хочешь, покажу тебе его?

Я и кивнуть не успел, как ее рука очутилась рядом с карманом. Саша достала записную книжку. Сначала я увидел обратную сторону фотографии и подумал: «Шесть на девять». Потом увидел лицо. Парень был ничего, но выглядел замкнутым. Я кивнул.