Владимир Уланов - Искушение. Исторический роман

Григорий побледнел: «Наверно, сволочи бояре донесли Марине про тайную любовь с Ксенией! Не хватало мне ещё скандала до свадьбы!»

Отрепьев заметался по спальне, не зная, что предпринять, наконец, остановился как вкопанный, уставившись в раскрытое окно, присел на обитую парчой лавку, сказал:

– Позови-ка, Алексей, ко мне моего чернокнижника Михаила Алексеевича Молчанова.

– Слушаюсь, государь – и спальничий исчез за дверью.

Григорий Отрепьев в досаде стукнул по столу кулаком, выругался:

– Вот сволочи, эти Шуйские! Везде свой нос суют! Ну, погодите! Я ещё до вас доберусь!

Наконец государь успокоился, задумался. Стал размышлять о Ксении Годуновой. После того как он захватил Русский престол, Молчанов и Шаховской советовали ему сразу же отправить Ксению в монастырь, в Белозерово, к игуменье Матрене, но самозванец ту затею отверг и для себя решил, что эта девушка ему ещё сгодится по двум причинам. Прежде всего, он положил на неё глаз как на женщину. Ксения, действительно, была хороша. Белое холёное лицо, высокая грудь, глубокие голубые глаза, чёрные волнистые волосы, яркие чувственные губы возбуждали у самозванца страстное желание овладеть ею. Кроме того, в случае отказа Марины от замужества с ним, это для него мог быть неплохой выбор. Всё зависело от обстоятельств. Поэтому Ксению он распорядился поселить у себя в палатах, велел установить за ней подобающий принцессе уход и неусыпный присмотр.

Пока Марина Мнишек ставила перед ним всякие условия, собираясь приехать с соответствующим императрице блеском в Россию, расстрига времени не терял. Однажды, в одну из весенних бессонных ночей, когда его терзали всякие мысли, что и как будет в его царствование на русском престоле, им овладела щемящая тоска, захотелось женского тепла, ласк. Тут-то он и вспомнил о Ксении. Расстрига встал, накинул на себя персидский халат с плеча Годунова и направился в спаленку к Ксении. Стражнику, стоящему у дверей её спальни, он велел убраться и помалкивать. Не спеша, по-хозяйски, вошёл к девушке в опочивальню, где посередине стояла широкая кровать. На резном столике, помигивая, слабо горела восковая свеча. Девушка, раскинув руки, спала крепким сном. Из-под откинутого одеяла виднелись стройные обнажённые ножки молодой красавицы. Отрепьев потихоньку присел на кровать, не отрывая взгляда от ее ног, так волнующих его. Похотливая натура самозванца давала о себе знать. Всё тело его содрогнулось от волнения. В лицо прилила кровь, рука непроизвольно потянулась к обнажённой ноге. Он легонько и ласково погладил ее. Ресницы у девушки задрожали, она открыла глаза, резко подобрала под одеяло ноги. Отрепьев закрыл ей ладонью рот, не давая с испугу закричать.

– Молчи! – прошептал он дрожащим от волнения голосом и, не давая опомниться бедной девушке, сбросив с себя халат, юркнул к ней под одеяло. От неожиданности и с перепугу Ксения даже не сопротивлялась. Григорий молча стал насиловать девушку, наслаждаясь упругим телом, кусал полную грудь, обслюнявил ей всё лицо страстными поцелуями. Ксения вначале пыталась освободиться от жарких объятий самозванца, но сильные руки распутника сдавили её тело так, что она чуть было не задохнулась. Девушка заплакала навзрыд, потом утихла, лишь изредка всхлипывала, повинуясь всем его извращённым желаниям. Григорий долго и страстно наслаждался безответной любовью и уже к утру, изрядно притомившись, тяжело дыша, отвалился от жертвы. Девушка лежала почти без чувств, боясь пошевелиться. Наконец, отлежавшись, самозванец молвил:

– Чтобы об этом не узнала ни одна душа, иначе упеку в монастырь или отдам шляхтичам на потеху.

Услышав эти слова, бедная девушка заплакала навзрыд, уткнувшись лицом в подушку. Плечи её сотрясались от рыданий. Самозванец жалостливо посмотрел на Ксению, погладил по волосам сильной рукой, зашептал:

– Не реви, милая! Никто тебя не обидит, если будешь умницей.– Потом,

хохотнув, добавил:– Может, ещё и замуж тебя возьму, уж больно ты хороша, девка, и сильно мне понравилась!

Ксения перестала плакать, удивленно посмотрела на своего нового поклонника, с сомнением произнесла:

– А как же Марина? Её-то, государь, куда денешь?

Григорий почесал затылок, загадочно улыбнувшись, ответил:

– Будешь всегда при мне, а там видно будет.

– Он наклонился и нежно поцеловал Ксению в губы. Запах её кожи, волос – всё это возбуждало в нём страсть, и ему вновь и вновь хотелось обладать девушкой.