Марина Клингенберг - Ангелы Зодиака

Я думал о Луке, но почти не вспоминал его. Не видел его лица. И вдруг – так четко. Конечно, расстояние было довольно большим, я мог ошибиться. Но ведь мальчик, кем бы он ни был, помахал мне. Или, может, кому-то другому, стоявшему за мной. Стоял ли кто-нибудь рядом, ожидая, пока сменится сигнал светофора? Я не мог вспомнить.

Зато вспомнил снег. Стену. Двух детей около нее. Потрескавшиеся лица.

– Ты чего здесь так долго? – Мэт вошел на кухню и сразу заметил мое состояние. – Что случилось?

– Ничего. Устал, – коротко отозвался я и кивнул с благодарностью, потому что он тут же взялся за приготовление кофе.

– А, я совсем забыл, – сказал Мэт, когда я уже прихлебывал не в меру крепкий ароматный напиток. – Звонила твоя тетя.

– Чего? – я чуть не поперхнулся.

Я звонил родителям примерно раз в месяц (они мне – почти никогда), а навещал их не чаще, чем раз в полгода. По обоюдному молчаливому согласию мы поддерживали уважительно-прохладные отношения. Мать и отец до сих пор работали, у меня давно уже была своя жизнь, которую они не одобряли, как и мои сомнительные успехи на столь любимом ими медицинском поприще, так что и говорить нам было особенно не о чем. А тетя, бессменный страж моего брата, вообще предпочитала делать вид, что меня не существует. Когда я приходил, она неизменно выводила брата на прогулку.

– Случилось что? – насторожился я.

– Нет, я спросил. Она сказала, что на твое имя пришла какая-то почта, и тебе нужно ее забрать.

– Странно, сто лет не получал ничего на их адрес. Ладно, завтра схожу.

Остаток вечера я промаялся мыслями о Луке. Пытался смотреть фильм, слушать музыку – ничего не помогало. Уже перед сном я не выдержал и полез в интернет, надеясь, что спустя годы что-нибудь нашли – либо самого Луку, либо его останки. Но ни один поисковик не выдал мне информации о моем бывшем однокласснике, пропавшем больше двух десятков лет назад.

Я пытался и не мог уснуть. В конце концов Мэт не выдержал, согнал меня с кровати, и мы пошли в ближайший круглосуточный бар отмечать мой отпуск. Алкоголь затуманил разум, и к утру я не просто смог забыться, а отключился еще по дороге домой.

В два часа дня я едва продрал глаза, еще два часа убил на борьбу с похмельем и кое-как добрался до дома родителей.

Дома были только тетя и брат. Илья, уже взрослый парень, сидел в кресле, покачивался из стороны в сторону и поприветствовал меня тоскливым «иаэауааэ». Я, как обычно, смутился, и если бы не горящий взгляд тети, попросту проигнорировал бы его. Но она готова была меня испепелить, и я выдавил:

– Привет, Илья.

Он перевел на меня блуждающий взгляд своих водянистых голубых глаз и еще громче промычал:

– Аиоэауи!

– Ладно, пойдем, – сжалилась тетя. – Тут тебе пришло…

Мы прошли на кухню. Она вполне любезно предложила мне кофе, я не отказался. Наполнила кружку, положила на стол полиэтиленовый пакет и удалилась, предоставляя мне возможность спокойно разобраться с почтой. Я оценил ее такт и даже растрогался.

Пока я тешился мыслью, что, оказывается, не все в моей семье плохо, рука машинально взяла первую бумажку. Обычный тонкий листок, на котором синей шариковой ручкой было грубо нацарапано, чтобы я явился в такое-то почтовое отделение. Зачем – оставалось загадкой.

Дальше пошли конверты. Первый, обычного формата, выглядел солидно, но внутри оказалось рекламное предложение от мобильного оператора, которым я уже давно не пользовался.

Следующий конверт был гораздо больше. Никаких адресов, только мое имя, аккуратно выведенное тонким фломастером, и первая буква фамилии. Конверт был заклеен криво. Я легко вскрыл его.

Внутри лежала тетрадь. Обычная тонкая школьная тетрадь. Я в недоумении пролистал ее. На обложке ничего не было, но внутри громоздились надписи, сделанные округлым почерком и состоящие сплошь из гласных. «Оиииауи» и все в таком роде. Я нахмурился. Очень напоминало Илью. Скорее всего, он и сунул эту тетрадку в пакет с почтой.

Я покрутил в руках последний конверт. Дешевый, старого образца, из тонкой бумаги. Все графы были заполнены с большим тщанием. Отправитель полностью, без сокращений, расписал адрес, указал мою фамилию, имя и даже отчество.

Делая глоток из кружки, я лениво перевел взгляд на левую сторону конверта и подавился.

От кого: от Луки

Откуда: Серая Сторона

Сначала я ощутил всплеск злости. Я был уверен, что это чья-то глупая шутка. До вчерашнего дня я не слышал имени Луки много лет, в том числе от себя самого. Разве что набирал на компьютере или бездумно писал на полях книг и своих записей. И вдруг оно звучит ни с того ни с сего, я вижу на улице мальчишку, подозрительно похожего на Луку, и почти сразу получаю конверт.