Елена Лебедева - В какой стране жить хорошо, или Сафари на «Большую пятерку»

В 1960 году заведение покупает семья Клерико и решает сделать из него самый модный мюзик-холл в Париже. Приглашенные хореографы отобрали танцоров из 17 стран мира и в 2001 году поставили шоу «Феерия», на создание которого было потрачено восемь миллионов евро. В программе участвуют 100 артистов, 15 из них – русские. На протяжении спектакля они переодеваются до десяти раз в костюмы стоимостью до 30 000 долларов. Всего используется 1000 сценических костюмов, 800 пар обуви, роскошные декорации, гигантский аквариум и огромный живой питон. 200 000 бутылок настоящего французского шампанского в год открывается для гостей, пришедших посмотреть это легендарное шоу, символом которого уже более ста лет является красная мельница.

Судя по описанию, шоу предполагалось «феерическое». Теперь нужно было наложить реальную картинку на заранее составленное представление. Артисты выступали профессионально, слаженно, но красивых девушек среди них Елена не увидела. Может, выступал не первый состав. Впрочем, некрасивыми их нельзя было назвать. Складывалось впечатление, что их отбирали по каким-то другим, нежели красота, критериям – от них, очевидно, в первую очередь требовалось умение хорошо танцевать. Что было странно, ведь внешность для такого мероприятия имела далеко не второстепенное значение!

Они сидели в середине зала, места были хорошими. Одно плохо – в зале было так же холодно, как и на улице. Правда, серый дырявый свитер Филиппе помог сделать вечер более теплым. Холодного шампанского не хотелось абсолютно, и Лариса пожалела, что фляжка с коньяком осталась в сумке мужа. Официанты разливали шампанское. Хочешь не хочешь, а пить было надо. Они подняли фужеры, и, как только Лариса отпила первый глоток, прозвенел ее сотовый. Она случайно нажала на кнопку громкой связи, и на весь зал разнесся зловещий голос мужа: «Вкууусно тебеее?» В ту же минуту, давясь от смеха, к нам подошел Алексей. Оказывается, он купил еще один билет и все это время, с тех пор как подруги еще сидели в ресторане, наблюдал за ними.

Поняв, что его супруга с подружкой не собираются делать ничего «противозаконного», он решил с ней помириться. «Я тебя простил», – начал он и замолк. Продолжения не последовало. По-видимому, так обычно и происходили примирения в их семье. Лариса незамедлительно простила мужа, заключение мира решили отметить коньяком. Разливали его из фляжки под столом – это был секрет, который сделал компанию единой и сплоченной. Они пили коньяк, и Лешка, как маленький ребенок, постоянно спрашивал у жены, когда же будет канкан. Елене тоже казалось, что шоу в «Мулен Руж» должно состоять сплошь из каких-то французских танцев, а канкан – проходить красной нитью через всё представление. Но всё оказалось совсем не так.

Шоу состояло из нескольких частей, представляя собой смесь нашего цирка и варьете с танцами, фокусниками, акробатами и клоунами. Танцы народов мира, включая даже французскую интерпретацию русского танца, как, впрочем, и само шоу, были на хорошем уровне, хотя непосредственно канкану – основному, что ожидаешь увидеть в «Мулен Руж», было уделено совсем немного времени – минуты три, не больше. Коньяк сыграл решающую роль при оценке шоу. «Отлично!» – это мнение было единогласным.

Они вышли на улицу и решили немного прогуляться, а потом взять такси и сначала довезти Лену, а затем доехать до их отеля. Они шли по кварталу красных фонарей. Ночь. Темно. Навстречу идет шарф – такое ощущение, что самостоятельно. А дело в том, что это афрофранцуз одет в черный плащ, сам «смуглый», только шарф яркий. Они, не сговариваясь, переглянулись и какое-то время шли молча.

– Странно, мы были в Париже всего три года назад, а за это время здесь столько изменилось. Мне Париж запомнился другим, – прервала молчание Лариса и философски закончила: – Возможно, изменилась я, а не квартал.

Таксист был арабом. Здоровый и веселый, он долго объяснял им, что ехать предстоит очень далеко. В переводе на англо-французский – «периферик». И поэтому будет стоить дорого. До квартиры Елены – десять евро, еще пять евро – до отеля. «Ничего себе дорого!» – удивилась она, ожидая, что такси обойдется гораздо дороже. Алексей, перебивая водителя, небрежно бросил: «Не проблема, переведи ему. Поехали уже, хватит болтать зря».

Когда они проезжали один из перекрестков, их подрезала машина, да так, что водитель еле-еле успел затормозить. За рулем автомобиля была темнокожая девушка. Водитель-араб высказался о ней примерно так же, как московские автомобилисты высказываются о блондинках за рулем, но дальнейшая его тирада несколько озадачила. Оказывается, что его, коренного парижанина (по виду – темнокожего араба), уже достали эти черные приезжие африканцы! Везде эти черные лезут, даже на дорогах от них покоя нет – в общем, «понаехали тут в Париж всякие черные».