Сергей Александров - Мандарины моей планеты. Сборник повестей и рассказов

Джей всё же сбежала от своих матерей со мной и ещё тремя девочками-малявками из первого-бис. Набив рюкзаки старой одеждой и пакетами с сетками, мы рванули на дальнюю старую делянку, что в восьми милях от посёлка. Делянка была признана Советом женщин неперспективна, а потому – заброшена ещё три Осенних Ветра назад. Но я чувствовал, что именно на ней в этот раз будут вылупляться мандарины. Иначе зачем это молодым Жикам вот уже пятую Желтую Луну роится над ней. Издалека это роение выглядит небольшой грозовой тучкой грязно-синего цвета. Но грозовые тучи приходят намного позже – в самом конце сезона Красной Луны. И до них еще целых сто с небольшим суток. Я уже давно подозреваю, что взрослые особо не заморачиваются с расчётами – когда будут вылупляться мандарины. И это понятно – у них своих дел хватает. «Основных и важных», – как говорит мой отец перед очередным обходом посёлка и Корабля. А собирание мандаринов – это полностью прерогатива детей… Женщины же обустраивают свои дома, делая из пластиката какие-нибудь новые предметы мебели. А старьё перерабатывают в корабельном конвекторе – на нашей планете пластикат, даже специально облучённый – как на стены, пол и потолок поселковых домиков, живёт совсем недолго – каких-то два-три сезона Осенних Ветров. А про более мелкие вещи и говорить нечего.

Пришли на место поздновато – Жёлтая Луна уже прошла зенит. Но до Жёлтых сумерек, когда диск Луны, только лишь наполовину утопившись в горизонт, неспешно начинает ползти на восток, к точке своего восхода, оставалось ещё около десяти часов.

Жики при нашем приближении опустились пониже – они кажутся нам очень любопытными созданиями. К тому же они давно уже поняли – если на делянке появляются дети, то, рано или поздно, кто-то из них обязательно наступит не туда – и тогда сладкая пахучая мандариновая струя, окрасив незадачливого собирателя, даст и Жикам шанс искупаться в ней, не затрачивая на это собственных дополнительных усилий.

Один из Жиков сел мне на правое плечо, и, легонько щекоча моё ухо своими верхними тоненькими лапками с ладошками-присосками, начал извиваться своей нижней частью тельца – будто исполнял какой-то танец, издавая при этом звук, напоминающий гудение работающей портативной лазерной пилы: «Жии-жик-уу, жии-жик-уу…» Буквально через минуту после этого на мне уже сидело штук десять этих синих малюток, и их ритмичное «Жии-жик-уу» невольно заставило и меня начать покачивать бёдрами. Походка сразу же сделалась вихляющее-танцующей. Я на ходу скинул с ног сандалии и оглянулся. Джей была от меня в пяти шагах слева и тоже уже босая. Первоклашки, также облепленные Жиками, не спешили расставаться с обувью и неуклюже загребали сандалиями верхний, переливающийся оттенками серого, слой почвы.

Я уже хотел крикнуть, чтобы они побыстрее разувались, как вдруг под ногами одной из них вспучился оранжевый пузырь с торчащим вверх гибким сиреневым щупом. Этот пузырь от соприкосновения с воздухом, на глазах становясь тёмно-синим, почти фиолетовым, начал концом своего щупика елозить по поверхности. Глупая девчонка замерла. Но было уже поздно. Почувствовав своим извивающимся щупом грубую подошву сандалии, вылупляющийся мандарин мгновенно начал раздуваться. И в какой-то момент лопнул. Фонтан фиолетовой, с золотистыми прожилками, жидкости накрыл незадачливую первоклассницу с головой. Жики восторженно зажикали, пронизывая фиолетовые струи, кувыркаясь в них, делая воздушные кульбиты, взмывая вверх и вновь ныряя в пахучую жидкость.

Секунд через десять фонтан иссяк, и под ногами ставшей полностью фиолетовой девочки остались лишь тонкие лоскуты мандариновой кожицы – будто большие развёрнутые лепестки гиганской орхидей, почти такой же, как в оранжерее Корабля, где до сих пор живут растения, прилетевшие с первыми колонистами.

Жики, сидевшие на мне, не принимали участие в этом фиолетовом веселье. Они только перестали раскачиваться и покрепче прилипли своими ладошками к моей оголённой шее. И только лишь после того, как на поверхности остались обрывки лопнувшего мандарина, слетели с меня. Так же поступили и Жики, сидевшие на Джей и на двух других девочках.

Наученные опытом своей окрасившейся подруги, они быстро скинули с ног сандалии. Потом, подойдя к фиолетовой фигуре, сняли с неё рюкзак. Я отвернулся – на голых фиолетовых девчонок я за свою жизнь уже насмотрелся. Пусть переодевают её в чистую одежду без моего участия.