Мария Эльдис - Хроники Безымянной Звезды

Сегодня тишина особенно радует, ибо сегодня я вспоминаю как всё начиналось десять лет назад. Подростком (собственно, я и теперь тот же подросток, для нашего народа эти годы мало что меняют) я была захвачена отрядом орч, попав в западню вместе с моими сородичами. Все они погибли в том бою, а меня – лунноволосую девочку с серо-синими глазами, в жемчугах, в бирюзовом и золотом шифоне – кинули своре ворлаки, которые пренебрегли мной, отъевшись кровавой плоти ещё живых наших лошадей.

Мой жемчуг рассыпался в песок: вот я падаю с лошади, и время словно замедляется – жемчужная нить рвётся и летит по воздуху вниз, словно планеты, сорвавшиеся с орбит – разлетаются по воздуху бусины, прошлое летит вниз, по капле уходя в песок. Навсегда.

Я слышу предсмертный крик няни – прощай…

Алчные морды ворлаки с хрюканьем принюхиваются к моему телу, обтирая мокрые красные насытившиеся пасти о ткань, и вот уже золотой шифон пропитывается кровью, а к подолу пристали чьи то жилы и кишки.

Когда к отряду орч подъехал командир, судьба моя переменилась, я перестала быть кормом для ворлаки – морзагские «псы» лишились добычи, а я стала ценным элементом для селекции орч.

Ворлаки называют морзагскими «псами», но в действительности они напоминают в равной степени кабанов и крыс, от волчьей же крови в них остался один только вздох…

Долог был наш поход в Морзаг, точнее сказать, шла только я, орч ехали верхом, ибо с той минуты, как я стала ценным экземпляром для селекции, всё делалось для закалки и повышения моей живучести. И когда, наконец, настал тот час, и мы вошли в мрачные ворота, за которыми нет неба – от прежнего подростка фейри остались только синие глаза, заполненные немым ужасом.

И вот, спустя десять или двадцать лет – для фейри конечно срок не такой уж и значительный – я сижу в пыльном углу развалившейся башни, мой нож в голенище сапога, а лёгкая кривая сабля карч рядом, под рукой. Не считая ерундового амулета, в который я не особенно и верю – это всё моё ценное имущество, и в этом даже есть свой плюс – лёгкость бытия.

Я всегда готова к бою и способна дать самый жестокий отпор любому, кто сунется на мою территорию. Меня нельзя ни смутить ни запугать, моё выражение лица ничего не выражает, я – образец живучести. И я вспоминаю…

Подземелье: клетки, крики измученных пленников, ад, где царит страх, голод, боль и бесчестие. Страдания непереносимые – для тех, кто не нужен и служит лишь забавой, их мучают и пытают для забавы и для опыта тех, кто встал в ряды Чёрного Легиона. На этих жертвах проверяют готовность бойцов и то, до какого предела холодного бесчувствия они могут дойти, что приносит им удовольствие и где они остановятся. Страдания переносимые – для тех кто нужен, кого готовят к использованию, кто должен переродиться в нечто другое, в материал для селекции новых орч. Мне достались страдания переносимые.

Сначала испытание страхом: я видела всё, что делали с теми, кто не нужен. Видя сцены истязаний и немыслимых страданий, сцены грязные, непристойные, не умещающиеся в сознании – видя их каждый день, ты начинаешь замечать, что твои чувства притупляются, твой страх изнемог и превратился в отрешённость, бесчувствие. Дух больше не мечется, дух готов принять любой исход, потому что в Морзаге судьба и рок это одно и то же, и если попавший туда не принимает внутренне свой рок – он умирает.

Приняв же свою судьбу, свой рок – спокойно следуешь своим путём.

И вот тогда пленные подростки попадают в «детскую». Там предлагается выжить среди многих подростков орч, которые борются за еду и воду не на жизнь, а на смерть. Когда еды мало для выживания, дети и подростки орч перестают оценивать её вкус или запах, перестают понимать её цену – они получают её любой ценой и съедают всю, какую смогли добыть, что бы это ни было. Именно там я стала по-настоящему учиться пользоваться своей врождённой способностью к волшебству, я – фейри кровь от крови.

Эта способность помогла мне выжить среди чужого и враждебного месива алчности, коварства и агрессии, враждебного вообще по своей сути, и вдвойне враждебного по отношению к непохожему на них существу. Внимательно наблюдая за подростками орч, за их реакциями, жестами, дыханием – я училась читать в их душах, а души у орч есть. Именно это чтение помогало выжить. На коварство следовало отвечать коварством, на силу – волей, на храбрость – безразличием, на страх – беспощадностью, на уважение – презрением.