Бичер - В Сибирь! В Сибирь!

Ну а для меня отъезд в другой город еще означал возможность вырваться из тяжелой семейной ситуации, обусловленной все усиливающимся погружением отчима в алкоголизм, из ситуации, заполненной ежедневными скандалами по этому поводу. Можно сказать, что его пьянство отравило весь период моего отрочества.

Не могу не отметить, что с самого осмысленного детства, глубоко в душе я очень долго надеялась, что мой папа не погиб во время Отечественной войны, что, может быть, придет день, когда он вернется. Мои надежды основывались на том, что папа погиб в конце февраля 1945 года, т.е. практически в самом конце войны. Конечно, такой надежде способствовали и многочисленные рассказы об ошибочных «похоронках», о том, что возвращались военные, которые считались погибшими. Я даже отчетливо представляла себе, как я выскажу отчиму все мои обиды по поводу его пьянства, если вернется мой папа, как я предложу отчиму покинуть нашу семью раз и навсегда.

Я никогда не делилась своими надеждами с мамой, я и так видела, как горько ей сознавать, что она ошиблась в выборе себе мужа, а мне отца. После очередного скандала я умоляла маму разойтись с ним, на что она всегда отвечала мне одно и то же: «Милая моя доченька, не могу я выбросить этого человека. Да, он отравляет нам с тобой жизнь своими пьянками, но без нас он погибнет, не могу я взять на себя такой грех». И всякий раз, слушая эти доводы, я пыталась понять, почему выбросить пьяницу из нашей жизни – грех, а обрекать нашу дальнейшую жизнь на сосуществование с недостойным человеком, который не осознает какую беду он принес в нашу жизнь своим пьянством – это не грех. Тем более, эгоистично рассуждала я дальше, его ей жалко, а меня – нет.

И вот теперь появилась возможность оторваться от всего этого.

И эта возможность оказалась теперь под угрозой.

Но! Идея уже владела нами настолько прочно, что отказываться от нее мы не собирались. Итак, решение принято – едем! Вот только вопрос – куда. Одно мы знали точно – хотим ехать в Сибирь.

Почему именно в Сибирь? А потому, что основная цель каждого из нас состояла в том, чтобы поступить в институт. Понимали, что с подготовкой нашей захолустной школы нам нечего соваться в институты центра. Надеялись, что в Сибири поступить будет легче, все-таки там, наверное конкурсы поменьше. Как я поняла потом, сдавая вступительные экзамены в Томский Государственный университет, зря я принижала уровень нашей школьной подготовки, она была вполне на уровне. В нашей школе была сильная математичка, фанатично влюбленный в свой предмет физик. И вообще все преподаватели очень хотели вложить в нас как можно больше знаний, проявляя при этом строгость, твердость и высокую требовательность к нам. Именно благодаря их усилиям все в нашей дружной компании окончили школу с довольно приличными аттестатами.

Значит, едем в Сибирь! Опять же, Сибирь, как мы помнили по урокам географии, это довольно большой регион.

А теперь самое интересное. Как мы выбирали город, куда хотим направиться. В те времена довольно сильное влияние имел комсомол. Веря в это совершенно искренне, мы решили написать письма в горкомы комсомола нескольких сибирских городов. Буквально, ткнув пальцем несколько раз в обширную карту Сибири, мы получили такой список: ОМСК, ТОМСК, НОВОСИБИРСК, ХАБАРОВСК.

Текст писем был одинаков. Смысл их сводился к тому, что несколько одноклассников хотят приехать в Сибирский город, чтобы, поработав, выбрать себе специальность, поступить затем в институт. Также в письме мы интересовались относительно возможности найти работу с общежитием. Хочу пояснить, что какое-то время в 50-е годы при поступлении в институт предоставлялась льгота абитуриентам, которые на момент поступления в ВУЗ имели двухлетний трудовой стаж.

Письма отправлены, и мы с нетерпением ждем ответы.

Заманчивая идея, обретая все больше реальности ее осуществления, еще больше сплотила нас. Обсуждали мы наши предстоящие проблемы даже в школе, нисколько не таясь от одноклассников. Реакцией многих были насмешки, ехидная ирония, как будто мы обсуждаем нечто нереальное, потому. что никто не верил в серьезность наших планов.

Но вот закончилась третья четверть, началась последняя, а ответов на наши письма все нет! Мы повесили носы. Но даже на минуту не допускали мысли о том, чтобы отказаться от наших планов.

Наконец, сразу после 1 мая получили ответ из Томска. Представители Томского горкома комсомола писали нам, что Томск старинный студенческий город, что нам помогут, что нас ждут. Радости нашей не было границ. А в школе по-прежнему нам не верили, что мы решимся одни, без родителей отправиться в такую даль, куда, между прочим, когда-то ссылали неблагонадежных представителей общества. Более того, одна из преподавательниц, старшая сестра Виктора, стала вообще стращать нас тем, что нас там заставят землю копать. И никакой учебы у нас не получится. И скепсис одноклассников, и подобные запугивания никакого влияния на нас уже не могли оказать. Мы были как одержимые!