Илья Смирнов - Мои Острова

Однако обучение не пошло, и буквально через пару лет я бросил занятия. Заставлять что-то делать у нас в семье было не принято.

Инструмент пылился у меня в комнате. Мама требовала соблюдать к нему субординацию. Мне категорически запрещалось что-либо класть на него, но я постоянно об этом забывал, поскольку место в моей комнате было в дефиците. Однажды я нашёл ему ещё одно применение – придумал прятать от родителей в отделение со струнами всякие запрещённые предметы.

Шло время. Я был в девятом классе, когда мама решила собрать у нас дома гостей. Повод я не помню, но кажется, это была какая-то премьера или сдача спектакля. Собралась артистическая интеллигенция. После краткого фуршета кто-то предложил помузицировать. Стали упрашивать усатого дядьку что-нибудь сыграть. Он долго отнекивался, наконец сел, откинул крышку, занёс руки с длинными тонкими пальцами над клавиатурой. И… забулькал. Я покрылся холодным потом. Накануне я упрятал в пианино две бутылки водки, предназначенные для распития с моими дружками, и совсем забыл об этом.

Гости смеялись, мама краснела, папа гневался, я сгорал от стыда. Водку конфисковали и немедленно выпили в назидание молодому поколению.

Первой моей машиной была ржавая «копейка» огненно-рыжего цвета. Мы звали её Цыплёнок. Хотя по возрасту это был скорее древний бройлер. Мой тогдашний начальник купил себе новую машину, а эту ему жалко было выбрасывать. Вот он и премировал меня ею, чтобы деньгами не платить.

Ездить учили меня в основном друзья. Для каждого из них это было серьёзное испытание, связанное с риском для жизни. Из-за плохой координации движений меня ещё в школе выгнали из фехтовального кружка, когда я чуть не заколол тренера. В автошколу я ходил всего несколько занятий, это было необходимо для допуска к экзаменам на права.

Первый раз сдавать на права я приехал в МРЭО на Текстильщиках ранней осенью 1991 года. Накрапывал мелкий дождь, ветер носил по площадке сухие листья, кандидаты в ряды водителей жались в углу. Преодолев кордон из коллег по несчастью, я обнаружил белоснежно белую «Волгу», на которой предстояло проходить экзамен. Инструктор оказался толстым милиционером с будёновскими усами, концы которых при разговоре совершали замысловатые фигуры. Живот его так растягивал синюю форменную рубашку, что он был похож на беременного гиппопотама. Гиппопотам был с бодуна.

Я сел в машину и пристегнулся, отжал ручной тормоз, взял ключи и приготовился заводить машину. Странно, но отверстия для ключа не было на обычном месте. Я заглянул пониже, осмотрел рулевую колонку, сам руль, оглядел даже торпеду. Дырка для ключа определённо отсутствовала! Меня прошиб холодный пот. Надо было что-то делать. Когда от безысходности я полез под руль, гиппопотам очнулся и с неудовольствием спросил меня:

– Вы что-то ищете?

– Ищу, – обречённо сказал я. Зажатый в моей руке ключ стыдливо совершал режуще-колющие движения.

– И что же? – ощерился гиппопотам.

– Куда ключ вставить, – пролепетал я, понимая всю глубину собственного ничтожества. Наверное, я был похож на жалкого цыплёнка.

– Молодой человек, – злобно сказал гиппопотам, – если вы не знаете, куда вставлять ключ зажигания, то как же вы будете водить машину?

Потом я узнал, что у «Волги» ключ зажигания вставляется не как у «Жигулей» – справа, а слева – с другой стороны руля. Позже я сдавал на права ещё два раза и к счастью никого не задавил. Потом, как и все, купил права.

В первый свой самостоятельный рейс я выехал ранним весенним утром 1992 года. Цвела сирень. Вредные бабушки норовили броситься под колеса. Вертлявые дети опрометчиво готовились переходить дорогу. Неприятные водители вокруг осуществляли броуновское движение.

Путь мой лежал из Отрадного на улицу Профсоюзную. Карту я проштудировал, как методы математической физики перед комиссией по студенческим делам. Семья провожала меня со страхом. Мама совала в карман яблоки, отец тайком положил в карман двадцатипятирублёвку, бабушка пила валидол.

Путь до Садового кольца я преодолел довольно успешно. Неприятно было, что машина всё время глохла. Но меня всю дорогу поддерживали пронзительными гудками едущие сзади водители.

Я лихо свернул на Садовое кольцо и стремительно помчался по нему с чудовищной скоростью 40 км/час. Нечего и говорить, что я старался держаться правой стороны улицы, слева машины неслись слишком быстро для моего стиля вождения. Незаметно для себя я проскочил въезд в туннель и был вынужден выехать на улицу Горького.