Андрей Киров - Про золотую рыбку (сборник)

Стрелка на часах упёрлась в восемь, Яковлевича всё не было, сторожить Саньку, когда он проснётся тоже не имело смысла, а мне уже надо было быть в своей будке. В неё я и пошёл.

Только я включил тумблер и на мониторе замигали огоньки, обозначающие маршрут движения вагонеток, перед этим предупредив мастера, отвечающего за процесс производства кирпича, по внутренней связи, что я на месте и запускаю, как по сотовому позвонил директор и спросил: «Как дела? Разбудил слесаря?»

«Дела неважно, господин директор, – сказал я, – слесарь пока не реагирует, находясь в стабильном состоянии отключки, но сдвиги уже наметились, и, может, минут через пятнадцать-двадцать, максимум полчаса, он придёт в чувство».

Подумав с минуту, шеф сказал, чтобы я шёл к нему, а меня пока заменит мастер, – он ему сейчас позвонит, поскольку я напомнил патрону, что не могу отойти с места работы, – производственный процесс уже начался.

И правда, через пять минут прибежал мастер – очень неприятный тип, но о нём позже, и я без особой радости поплёлся к директору.

Логово административно-управленческой шайки завода – так называемый офис – располагался в трёх минутах ходьбы от цеха – влево наискосок, вдоль трансформаторной будки, ёмкостей с соляркой (в одной из которых две недели назад по пьяни утонул бичблузер [17] бичблузер – то же, что бубер и шальбрунер ) и дряхлой ржавеющей автотехники. Это было двухэтажное, вытянутое, как гармонь, здание, единственное из всех строений на территории завода, имеющее цивильный вид, выстроенное директором в виде эксклюзива из отборного кирпича персикового цвета. (Где он только такую глину нашёл: глина, в полкилометре от завода, у болота, где даже лягушки не квакали по ночам, из которой штамповали кирпичи, была не глина, а чёрт те что). Придал своей лавочке обманчивый вид процветающего предприятия для привлечения потенциальных покупателей, чтобы их легче было ввести в заблуждение.

Пока я шёл в контору, гадая о возможной реакции директора на моё сообщение и прикидывая, что говорить, если он будет выспрашивать детали, мне навстречу попадались опоздавшие на работу по причине обстрела автобуса боевиками сторонников Мадагаскара Инглоджоббера. Об этом сказал Гоша, работающий в преисподней кузнецом, отец двух с половиной детей, выращенных в колбе доктора Шляуцера. Хмурые, уже издёрганные происшествием и мыслями о предстоящей кирпич-каторге, работники – такое тоже было не редкостью на этом предприятии.

Открыв тяжёлую, на толстых стальных пружинах дубовую дверь, выкрашенную в коричневый цвет, я вошёл в офис, поднялся на второй этаж.

Кабинет директора находился в конце коридора. С правой стороны от прохода панорамные окна выходили на улицу, с левой шли кабинеты: бухгалтерия, отдел кадров и так далее, – в общем, стандартные паразитические гнёзда любого государственного или частного промышленного предприятия, набитого особями обоего пола, живущего за счёт работяги, обманывающего и обсчитывающего его на дьявольских штучках, начиная с простых счетов с деревянными кругляшами и заканчивая компьютерами.

Перед кабинетом директора с предбанником для секретарши, где в углу, перед компьютером сидела стройная красивая юная особь женского вида с почти идеальными параметрами модели, натирая ватрушку на порносайты до мозолей на пальцах, – её в данную минуту не было на месте, я тормознулся, чтобы собраться с духом.

Чего-чего у шефа и было достойного в его малахольной лавочке, подумал я, так это секретарша, по слухам, выкупленная им с областного конкурса красоты у главустроителя за машину кирпича для дачи и ящик коньяка, и, как говорили злые языки, многие потенциальные покупатели его продукции только и приходили в «офис», чтобы поглазеть на секретаршу, как говорится, за просмотр денег не берут. Они и глазели, особенно на её ноги и попу, когда девушка поворачивалась спиной, до такой степени глазели, прямо трахали её глазами, что секретарша то краснела, то бледнела, то впадала в истерику, не говоря уже о массе ошибок, которые она делала в заводских бумагах. Однако приходить эти волопасы приходили, без зазрения совести разглядывая девицу со всех допустимых в такой ситуации ракурсов, но кирпич покупали далеко не все, хорошо если один из четырёх-пяти клиентов покупал, так что директор подумывал, а не пора ли брать деньги за просмотр секретарши с тех, кто не идёт на сделку; к тому же ему надоело выслушивать её жалобы на плотоядные взгляды «беспонтовых шальбрунеров» (то есть клиентов).