Александр Киктенко - Сказки для взрослых

Но как бы там не было, а судьба моему второму досталась, мягко говоря, хреновая. Первая драка с сотрясением мозга в пять. Первая сигарета в семь. Первая доза в одиннадцать. В общем, расслабиться он мне не давал ни на денёк. А ведь у меня кроме него не только первый, но и третья.

С третьей все не заладилось с самого начала. В первый раз, по её поводу крылья завибрировали, когда ей уже пять было. Такое случается, хотя и очень редко. Это значит, что мамаша над ней, как квочка над цыплятами и день и ночь сидела, и нашу ангельскую работу делала. Оно, конечно, хорошо. Нам Хранителям работы меньше. Только вот зачастую со своей чрезмерной опекой мамашки эти ребёнка дальнейшей жизни совсем не учат, и когда приходит время «вылетать из родительского гнезда», мы получаем «проблемного подопечного». Который себе даже сосиски сварить не может, чтоб полруки не обварить. Но встречаются среди таких «Супер – родителей» и умные люди. Они и опекают своё чадо, и жить учат. Это вдвойне сложнее и отнимает всё родительское время, но я б таким мамашам, на небесах памятники ставил ещё при жизни. Но и они, как ни стараются, а до конца жизни своих чад довести не могут. Наступает такой момент, когда отпустить ребёнка надо, а в данном случае – на руки нам передать. У моей третьей была как раз «золотая» мамаша. Только вот девочка у неё была совсем не золото, и даже не серебро. Я это сразу понял, когда метнулся на первый вызов. Белокурая малышка стояла на подоконнике пустой группы детского сада, и, натужно кряхтя, пыталась открыть окно. Вообще, вызов меня удивил, потому, что я явственно видел, что оконная защёлка заперта на ключ. Есть теперь такая функция в современных окнах. Полезная, скажу я вам функция. И именно поэтому было очень странно, что крылья завибрировали. Ну, покряхтит ребёнок над своей затеей, устанет, да обратно с подоконника на пол спрыгнет. Жизни явно ничего не угрожает, а, значит, и мне тут делать нечего. Но крылья настойчиво вибрировали, явно подавая сигнал угрозы. Я уже было решил, что что-то в моих крыльях расстроилось, и надо бы сгонять в распределитель разобраться, как в этот самый момент заметил в маленькой ручонке столовый нож. О! колюще режущие предметы в руках ребёнка это уже не шутки!

Сразу же бросаю в детскую головку мысль: «это страшно!». И… мысль уходит в пустоту! Как будто, я мысль эту не в мозг бросил, а в подушку перьевую. Мысль просто ушла в ту сторону и в ответ никакого отзыва. Девочка, всё так же пыхтя, продолжала ковыряться ножом в замке.

Включаю тяжёлую артиллерию:

«Это противно!»

«Это больно!»

«Мама наругает!»

Полный ноль! То есть абсолютный! С таким же успехом я мог попытаться внушить что-нибудь плюшевому медведю, сидевшему в игровом уголке! Это было не нормально, и пока я думал, что делать дальше белокурая бестия сломала-таки замок и рывком распахнула окно. План действий в маленькой головке, видать, был продуман до мелочей, потому что она, не задержалась не на мгновение и с радостным криком «Я иду!», шагнула на улицу.

У меня, в отличие, от неё план был не продуман! То есть плана у меня вообще не было! Я метнулся за ней, втискиваясь в пространство между маленьким тельцем и стремительно приближающейся землёй.

Этаж третий. Внизу, слава Богу, не асфальт, а свежевскопанная клумба. Но и этого, при неудачном стечении обстоятельств, вполне хватает, чтобы лишиться подопечного. Хватаю маленькую шкоду, и пока ещё есть время, разворачиваю её спиной, пытаясь одновременно поджать колени и голову. И в этот момент я впервые увидел её лицо!

Ко мне повернулась жуткая маска кошмарного монстра. Одна половина детского личика была покрыта безобразной коростой тёмно коричневого цвета, вторая была иссечена свежими шрамами. Живыми на этом лице были только глаза. Радостные, озорные детские глаза.

Времени размышлять над этим не было, и я обвил её крыльями, постаравшись максимально смягчить падение. В следующее мгновение я почувствовал удар. Крылья затрещали, но выдержали. Сразу же отпустив подопечную, я поднялся над ней, чтобы просканировать на повреждения, и в этот момент понял, что она смотрит прямо на меня. А потом случилось совсем невероятное! Она улыбнулась и сказала:

– Привет. А как тебя зовут? Меня зовут Маша.

Вот это было уже совсем не нормально!

Люди не могут видеть ангелов, если ангелы сами этого не захотят. Да и то – человеку может показаться только Архангел. Разницу чувствуете АРХАНГЕЛ и Ангел-Хранитель! Мне до Архангела, как человеку до луны пешком, да я и не стремился никогда. Но лежащая на земле девочка, бесспорно, меня видела, и, протянув в мою сторону руку для знакомства, ждала ответного рукопожатия. Не зная, что делать я просто подумал, что мне это показалось, и быстро убедившись, что с подопечной всё в порядке, рванул оттуда на другой конец города, благо было чем заняться. Но мысль о девочке Маше с тех пор не покидала мою голову никогда.