Александр Киктенко - Сказки для взрослых

Маша одним рывком откинула ванну в сторону и подтянула к себе изуродованное тельце. Ребёнок дышал и она, взяв его на руки, начала спускаться. И в этот момент рухнула стена соседнего подъезда!!!

Я никогда не знал, как это делается. Этому не учат. Это пришло само. Спину обожгло огнём и вокруг всё залило белым светом. Нет – это не было больно. Это было мучительно! Маша перед моими глазами всё бежала и бежала к безопасному месту, а я всё горел и горел, улыбаясь ей в спину.

Вот она сделала последний шаг из завала. Во двор заезжала машина скорой помощи, оглашая округу противной серенной.

Маша обернулась и посмотрела на меня. Впервые в её глазах я увидел ужас… и улыбнулся в ответ…

Свет… только белый свет вокруг…

«Привет! Я так долго ждала этого… Помнишь меня? Я Маша».

Холодно!..Безумно холодно! Этот холод пробирает до самых костей! Спасение – тёплая труба в подвале, но до неё нужно добраться. Какой же я дурак, что выбежал утром на улицу. Под машины. Под машинами тепло. Когда они только появляются возле подвала, они тёплые, даже горячие. Под машинами нет крыс, и там не достанут собаки. Нас было пятеро, и двоих съела крыса. Она просто пришла и схватила первого, который лежал дальше всех от входа. Ма не было. Она всегда уходила утром и возвращалась только тогда, когда на дырку в стене падала тень. Всегда немного встревоженная, но тёплая. Ма собирала нас, расползающихся по трубе. Брала аккуратно за шиворот и несла поближе к дырке. Потом ложилась на бок, а мы, уткнувшись в её тёплый живот, пили молоко. Это было счастье! Тёплое молоко и тёплая Ма, которая так тихо урчала. Напившись, мы засыпали, свернувшись клубочком. Это было хорошо.

Когда Ма не нашла Первого, она долго стояла на трубе и смотрела в темноту. Ма, конечно же, понимала, что Первый больше не вернётся, и мы все тоже понимали, но она стояла и смотрела. Долго. Мы не мешали… Мы знали. Нельзя мешать… Потом Ма вздохнула, так глубоко… Протяжно… И вернулась к нам, кормить. В тот день она не урчала…

Второго крыса унесла через два дня. Он пытался убежать, но крыса была большая и быстро его догнала. Мы даже не услышали его писка… только хруст. Всем было очень страшно. Мы сидели возле дырки и ждали Ма. На улице было ещё страшнее. Там были собаки и люди. Они были больше крысы, поэтому могли догнать нас ещё быстрее. Когда пришла Ма, она сразу всё поняла и даже не покормила нас, а сразу ушла. Скоро она вернулась. Не одна. Вместе с ней был Па.

Он был большим. Больше Ма и намного больше крысы. Когда он проходил в дырку, ему даже пришлось наклонить голову. На нас Па даже не взглянул. Он остановился на трубе и стал смотреть в темноту. Рядом с ним замерла Ма. Они были такими красивыми, и тогда все мы хотели быть как они. Большими и красивыми. И никого не бояться. Потом Ма и Па одновременно прыгнули в темноту, и из подвала раздался писк и грохот. Мы все очень испугались и подползли ближе к дырке. Мы прижались друг к другу, чтоб было не так страшно, но каждого из нас била дрожь. Я думаю, тогда мы были похожи на трясущуюся Ма, только с тремя головами, со страхом глядящими в темноту. Ма и Па не было долго. Они пришли уже ночью, когда на улице зажёгся фонарь ив дырку начал поддувать холодный ветер. Па, не глядя на нас, вышел на улицу. Больше я его никогда не видел. Ма затащила нас на трубу и стала кормить. От неё пахло пылью и кровью, но живот был таким же мягким, а молоко тёплым.

Первой на улицу выбежала Четвёртая. Маленький человек положил перед дыркой вкусную рыбу, и Четвёртая, дождавшись, когда человек уйдёт, выбежала на улицу, схватила рыбу и затащила её в дырку. В тот день мы в Первый раз ели рыбу! Это было вкусно, почти как молоко Ма. Правда, потом немного болел живот, но не долго.

Маленький человек стал приносить нам что-нибудь вкусное каждое утро. Четвёртая скоро даже перестала дожидаться, когда он уйдёт. А через пять дней так осмелела, что не стала затаскивать куски в дырку, а начала их есть прямо на улице. Нам тоже хотелось вкусного, и мы, как и Четвёртая, начали выходить. Через три дня мы увидели собаку. Она была огромная и летела на нас как машина. Мы еле успели юркнуть в дырку, а собака потом ещё долго засовывала в дырку нос и с шумом втягивала воздух. В тот день всё вкусное съела собака. Но она не съела нас, и это было хорошо.

Мы стали выходить на улицу каждый день. Люди нас не ели, но всё равно они были большие и страшные. Больше всего нам нравилось сидеть под машинами. Там люди и даже собаки нас не замечали, а видно было гораздо больше, чем из дырки. Мы очень часто видели Ма. Она бегала возле дома и ела вкусное, которое люди оставляли возле двери. Но к дырке она приходила, только тогда, когда на неё падала тень. Вокруг часто было много маленьких людей, и они хотели нас схватить, но мы научились быстро бегать и быстро прятались под машинами, а потом убегали в дырку.