Валя Шопорова: Я тебя не помню

Кое-как собравшись, она задала новый вопрос:

– Скажите, а как у вас обстоят дела с личной жизнью?

– Об этом я предпочитаю не распространяться, – дежурно ответил Дориан.

– Конечно, – фыркнул Леон. – О чём распространяться, если нет никакой личной жизни?

Младший показал ему средний палец.

– А у тебя, Леон? – спросила репортёр.

– О, у меня всё отлично, – протянул Леон.

– О, нет, зачем ты это спросила? – закатил глаза Эван. – Теперь нам всем предстоит выслушать оду его сексуальным победам.

Теперь уже Леон показал средний палец товарищу по группе.

– Завидуй молча, – ухмыльнулся он.

– Было бы чему, – хмыкнул Эван. – Между прочим, я выше тебя и намного крупнее.

– А это ни разу не показатель, – отозвался Леон, вновь ухмыляясь.

Репортёр немного терялась, не зная, как реагировать на обмен «любезностями» парней. Она же не привыкла к этому и не знала, что именно так выражается их крепкая дружба – подкалывать друг друга по любому поводу, но при этом дружить на протяжении многих лет и очень любить друг друга.

– В твоём случае природа на рост потратилась, а вот там не хватило… – добавил Леон и многозначительно опустил взгляд вниз.

Леонард, как самый спокойный из них, в разговор не вмешивался и уже тайно мечтал о том, чтобы поскорее надеть наушники, включить любимую музыку и не слышать более всего этого балагана.

К нему на диван снова перебрался Дориан, а вскоре шумный разговор Леона и Эвана закончился. Внимание всех вновь обратилось к репортёру.

– Леонард, Эван, – произнесла она, – вы не ответили, а как у вас дела обстоят с личной жизнью?

– Я одинок, – вздохнул Эван.

– Я тоже, – кивнул Леонард.

– Давайте вернёмся к вопросу про вашу известность и её предопределённость, – сказала ведущая, – а то мы не закончили.

– Разве? – удивился Дориан.

– Да, я хотела сказать своими словами, что вы, Дориан и Леон, ведь начали переезжать практически с самого рождения. Можно сказать, что уже тогда вы отправились в свой первый тур?

Братья улыбнулись, но Леон сдержанно, не обнажая зубов, а Дориан широко. Он ответил:

– Если в этом смысле, то ты права. Мы действительно немало переезжали. Родились мы в Германии, в Гамбурге. Когда нам было три месяца, наши родители, конечно же, вместе с нами переехали в Будапешт. А когда нам было шесть лет, то мы все вместе переехали в Веспрем. Но и там мы не задержались. И когда нам было восемь лет, мы перебрались в деревню близ Веспрема. Она была маленькой, от неё до города было сорок минут езды и это было ужасно! – он рассмеялся. – Там было ужасно скучно, а ещё нас просто убивала школа и наш новый класс! Они нас буквально возненавидели, особенно меня!

– Это правда, – кивнул Леон.

– За что же вас так не любили, если не секрет?

Дориан пожал плечами.

– Даже не знаю. Поводов, как говорили наши одноклассники, было много, но я думаю, что мы просто не нравились им. Уже тогда мы занимались музыкой и посвящали ей всё своё свободное время, у нас была мечта. Мы были городскими детьми и, наверное, у нас не особо получалось скрывать то, что в деревне нам не очень-то нравилось. Мы никогда не любили притворяться и никогда ни к кому не подлизывались, за это нас невзлюбили. И мы всегда были вместе, мы были маленькой группкой из двух человек, маленьким миром внутри всего окружающего макропространства.

– Наши одноклассники и другие ученики даже умудрялись придираться к нашей смешанной национальности, – вставил своё слово Леон.

– О, да! – воскликнул Дориан. – Если честно, это была ужасно неприятно и несправедливо. Нас называли полукровками, всячески обзывали по этому поводу. А потом один особенно умный одноклассник вспомнил сагу о Гарри Потере и нарёк нас грязнокровками. Увы, это прижилось.

– Это ужасно, – покачала головой репортёр. – Дети бывают очень жестоки.

– Да, – кивнул Леон и расплылся в улыбке, – но зато посмотрите теперь, где мы, а где они.

– Даже удивительно, что тебе тоже попадало, Леон, – улыбнулась репортёр. – По всему видно, что за словом в карман ты никогда не лезешь.

– Увы, иногда слов недостаточно, – вздохнул парень. – Нам нередко приходилось ввязываться в драку. Но на самом деле чаще объектом нападок был Дориан.

– Да, это так, – согласился младший. – У меня всегда был свой стиль, как и у Леона, чего нельзя было сказать про наших одноклассников, но в школьные годы я искал себя особо усердно. Я красил волосы во все цвета радуги: зелёный, синий, жёлтый… Какой там ещё? – он взглянул на брата.