Татьяна Мирная: Сюрприз для внука

Он вряд ли попал бы на эти похороны, если бы не родная сестра Николая

Света. Это она позвонила ему и, рыдая, попросила поехать вместе с нею. Со Светой они жили в одном городе, часто перезванивались, общались, поздравляли с праздниками, словом, не забывали друг друга, как часто случается с близкими и дальними родственниками в наше сумасшедшее время. Она ехать одна не решалась: Николай, хоть и брат, но известный в городе человек, богатый, уважаемый. А кто они? Бедные родственники! Света работала медсестрой, а он таксовал на собственных «Жигулях» 6-ой модели. Света опасалась, что её никто и не узнает на похоронах, а вдвоём им не так одиноко будет.

Действительно, когда они приехали, на них никто не обратил внимания. Подъезжали шикарные машины, из них уверенной походкой выходили ухоженные и модно одетые владельцы с огромными букетами роз и гвоздик. Их букет из двадцати гвоздик, перевязанный траурной ленточкой, смотрелся как бедный родственник.

Вдова и взрослая дочь Николая сидели около гроба, остальные стояли. Светлана не решилась сама подойти к невестке: они не были дружны. И лишь минут через сорок тётю заметила племянница, дочь Николая. Она подозвала её, обняла, заплакала и оставила рядом с собой. Они о чём-то поговорили, и вскоре

Света вернулась к нему. Сестра тихонько плакала, он тоже утирал тайком слёзы.

В один миг промелькнуло перед ним детство в небольшом степном селе, где жили одной семьёй их отцы, родные братья Артём и Никита. Их было шестеро, двоюродных братьев и сестёр, в детстве они были настолько дружны, что порой не могли расстаться даже на ночь. Так и ночевали «табором», как говорила бабушка, то в одном доме, то в другом. Выдумщиком и заводилой их компании был всегда Николай, он придумывал игры, он всеми командовал, хотя старшим не был, просто «уродился шебутным», опять же, по словам бабушки. Первым в их роду Николай и в город уехал. Поступил в институт, с отличием его окончил, женился, работал на Севере, потом ушёл с головой в бизнес, некогда было даже позвонить родным, а может не хотелось… Вот и последняя черта… Он опять смахнул слезу.

Толпа зашевелилась. Подошло время ехать на кладбище. Машину свою он оставил в соседнем дворе, и они со Светой сели в автобус. Траурный кортеж двинулся в сторону кладбища. Курортный город был небольшим, компактным, так что приехали быстро. Пока гроб несли к могиле, пока говорили красивые и правильные речи, пока бросали по русскому обычаю три горсти земли в могилу, они со Светой стояли как окаменелые. Когда же «копачи» стали засыпать могилу, он отошёл в сторонку, а потом побрёл по кладбищу просто так, чтобы успокоиться.

Та сторона кладбища, где похоронили Николая, была элитной. Богатые памятники из мрамора и гранита, на некоторых покойники были изображены в полный рост и смотрели на тебя как живые, ограда – произведение искусства, могилы располагались не на двух метрах как достаточно, а на двадцати и более, как захотели родственники, или, вернее, сколько купили. «Как при жизни. Ктото всей семьёй ютится на двадцати квадратах, а кому-то тысяча квадратов кажется малостью» -подумал он.

Он обратил внимание на то, как много было похоронено совсем молодых людей. «Не своей смертью умерли, горемычные» – подумал он и вдруг остановился как вкопанный. Хорошо, что рядом была лавочка. Присев и вцепившись в лавочку обеими руками, он стал всматриваться и вчитываться в надпись на памятнике из серого гранита, к которому он только что подошёл. «Дунаев Михаил Александрович» – прочитал он медленно и вытер пот со лба, который прошиб его насквозь. А дальше, как всегда, годы жизни и смерти. Совпало всё с его собственной личностью, кроме даты смерти, поскольку он был ещё жив, а его полный тёзка, или двойник, уже полгода, как находился на том свете. «Как же это так? – думал он.– Ладно, имя, фамилия, отчество, но и день, и месяц, и год рождения совпали. Выходит, 20 октября 1952 года родились одновременно два Дунаевых Михаила Александровича. Но как такое возможно? Жаль, что нет фотографии покойного Михаила. Может, мы и похожи как две капли воды».

Размышляя, он не сразу обратил внимание на дату смерти, а когда заметил, то ему стало так плохо, что он еле взял себя в руки. Благо, что у него была с собой пол-литровая пластиковая бутылка с водой, которую он взял для Светы, а теперь она пригодилась ему. Жадно отхлебнув несколько глотков уже тёплой воды, он ещё раз внимательно посмотрел на дату смерти. Нет, не ошибся: «23 ноября 2006 года»