Роман Гринь - Битвы магов – II. Книга Тьмы

– Спасибо, Странник! Спасибо за все!

– Тебе спасибо! За то, что ты была рядом с самого начала, за то, что я стал тем, кто я есть!

Повисла долгая пауза. Мы просто молча погрузились в свои мысли, которые были не из легких.

– И что теперь? – тихо прошептала мне на ухо колдунья.

– Я не знаю! – Честно признался я. – Я уничтожен, вместе с Зарей Хаоса. Осколки моей души догорают где-то там, в нашем павшем городе. Меня нет!

– Я… Я хотела бы тебе помочь, но тоже чувствую лишь боль и пустоту.

– Извиняюсь, что прерываю эту интереснейшую мыльную драму, которую, несомненно, оценят по достоинству все домохозяйки, – черная кошка медленно вышла в центр комнаты, – но я тут напарника потеряла. Щупленький, со слегка безумными глазами и плохим чувством юмора, похож на этого, – кошка указала лапой на меня, – но не такая бесхребетная размазня!

Я вскинул руку вперед и прошептал заклятье. С кончиков моих пальцев сорвалась маленькая серебристая стрела, полетевшая в сторону Киры. Последняя ловко увернулась, и заклинание попало в кресло, после чего оно загорелось.

– Смотри-ка, не только свою язвительность, но и сноровку не растеряла, – я улыбнулся и направил на Киру руку с еще одним готовым заклинанием. Она сильно задела меня своими словами.

– Ты могла бы и проявить немного сострадания и жалости, – заметил я, – ты не представляешь, через что мы прошли, пока ты отсыпалась в медальоне.

На этот раз я задел Киру за живое. Но, демон не дала воли своим эмоциям и хладнокровно ответила:

– Ну, уж прости, что восстанавливалась после того, как чуть не погибла, спасая твою жизнь. А насчет сострадания – оно мне не ведомо, я же всего лишь демон, – произнесла она с какой-то горькой ухмылкой. – Что же касается жалости – то это худшая из всех услуг, которую только можно оказать. Если кто-то голоден, и ты хочешь ему помочь – накорми его рыбой, а потом дай удочку и научи добывать ее самому. А накормить и отправить умирать в голодный жестокий мир, пообещав, что теперь каждый встречный будет угощать и помогать, вот это действительно самый изощренный садизм. Вот что такое жалость, на самом деле.

– И снова уроки кошко-философии?!

– Тебе бы не помешало усвоить некоторые из них. А то устроили тут групповые похороны самих себя. Какие же вы жалкие, смотреть тошно!

– Можно я размажу по стенке этот клубок демонической шерсти? – Бестия хищно облизала губки и сжала кулаки.

– А силенок то хватит, подруга? – с язвительной ухмылкой ответила Кира. (Вы вообще видели язвительно ухмыляющихся кошек? То еще зрелище).

– Так! – Я схватил за руку разгоряченную Бестию. – Давайте-ка все выдохнем и успокоимся. Поубивать друг друга – это не то, что нам сейчас нужно.

– А какая тебе разница, Странник? Ты же сдался, для тебя все кончено?

– Прекрати, Кира! Ты уже отрезвила меня, и я понял, чего ты добивалась. Но теперь остановись, пока мы тут все не подрались.

– Ладно! – Кира успокоилась и свернулась калачиком возле горящего кресла. – А я пока тут погреюсь.

– Черт! – Я быстро потушил заклятьем горящую мебель. Хорошо, что было не сильно много дыма. Хотя, в этом отеле не должны задавать лишних вопросов, за это я его и любил. Так что даже вчера, когда я тащил на себе Бестию, измазанную кровью и без сознания, да и сам был не в лучшем виде, швейцар не задал мне ни одного лишнего вопроса и дал ключи от этого номера. Правда только после того, как я выложил весьма кругленькую сумму, что с лихвой покрыла бы молчание даже самого большого любителя совать нос в чужие дела.

– Ну вот! Всю малину испортил! – Обиделась Кира.

– И как ты ее выносишь? – Бестия с презрением посмотрела на кошку.

– Эй, это была моя реплика, – ответила Кира, – как там тебя, Мигера? Фурия?

– Я Бестия, – прорычала колдунья и уже собралась сплести какое-то замысловатое заклинание против демонов.

– Да прекратите вы, обе! – закричал я, колдунья и кошка удивленно посмотрели на меня, но как ни странно обе тут же послушались.

– Эээ… так-то лучше, – произнес я, все еще не веря, что смог их остановить. – А теперь подумаем, что будем делать дальше.

– Странник! Мне нужно с тобой поговорить. Наедине! – Бестия с гневом посмотрела на Киру. – Выйдем?

– Ладно!

Мы с Бестией спустились вниз. Несмотря на наш потрепанный видок, на нас никто не обращал внимания. Да и внизу было всего несколько типов, что выглядели еще подозрительнее нас. Они сидели за барной стойкой и потягивали пиво из своих бокалов, вообще не замечая нашего присутствия. Мы с Бестией вышли наружу. Яркий солнечный свет ударил в глаза, и они заслезились с непривычки.