Наталья Волохина - Зарисовки. О детях для мудрых взрослых

– Не бойся, дочка! Море хорошее. Пой песенки, оно их любит. Правда, море?

Поёт:

– На море шторм, море играет, мы тоже игра-а-ем, нам весело. Слышишь, море, нам с тобой весело.

Взрослые скажут, так не бывает. А я отвечу, что ни слова не прибавила. Просто внимательно всех слушаю, больших тоже. Пожалуйста, вот взрослые разговоры:

– Море грязное.

Не выдерживаю:

– Оно не грязное, взбаламученное. Песок, ракушки, водоросли штормом подняло, это – не грязь. Грязь люди делают: пластик, фантики, окурки в воду бросают. Не сорите. Море, конечно, все унесет подальше, но ведь и вы снова набросаете.

– Волны противные, надоели!

– Будто у вас всегда настроение хорошее. А если б к вам толпы народа приставали день и ночь, да ещё каждый со своими закидонами?

Злятся, смотрят, как на сумасшедшую.

– Море холодное.

– А вы где живете? В Нижневартовске? Ну, у вас-то вода в Оби всегда теплая.

– Но мы же на море приехали.

– Так радуйтесь, купайтесь, не ворчите, глядишь, и у него настроение потеплеет.

А для детей море всегда теплое, чистое, ласковое. У них это взаимно.

Моя сестрица – девица абсолютно неуправляемая, была легендой детского сада, начиная с ясельного возраста, до самого выпуска. Воспитатели проводили её со слезами радости и вздохами облегчения. Примитивное непослушание и дерзость – не про неё. Курчавая, смуглокожая, кареглазая, короче, цыганистая пигалица, озоровала артистично и виртуозно.

Первое представление четырехлетняя девчушка дала на козырьке, над входом в альма-матер. Как она туда забралась, осталось нераскрытой тайной. Я застала кульминационный момент. Негодница отплясывала на высоте второго этажа, а воспитательница снизу уговаривала её отойти от края. Кучка родителей, персонала и ребятишек оказалась благодарной публикой. Не вписались только мы с завхозом. Он с лестницей, я с грозным рыком.

– Она совершенно не умеет стоять в углу! – жаловалась мне другая терпелица.

– Это да, – вздыхала я, – ни разу не получилось её там удержать.

– Она просто не приучена, у ребенка нет никаких авторитетов, – возмущалась педагогиня.

– Меня она слушается.

И это правда. Несмотря на разницу всего в шесть лет, я для неё была большим авторитетом, чем любой взрослый.

– А меня дурой обозвала, когда я её в угол поставила, – обиженно пожаловалась взрослая тётя.

«Не очень умно было настаивать в ситуации, когда ты обречена на поражение», – подумала я, а вслух поинтересовалась, чем сестра заслужила наказание. Выяснилось – не хотела сидеть молча, положив руки на коленочки, в ожидании чего-то. Это уж и вовсе из области фантастики, добиваться от нашей егозы таких подвигов. Оправдывало «Ушинскую» только то, что она была новенькой. Но сестренка и её со временем перевоспитала.

Самым большим испытанием для дошкольного учреждения были сестрины побеги. Как-то весенним погожим деньком дверь в мамин кабинет распахнулась и чудесное видение – её младшая дочь – возникло на пороге.

– Мама, я пришла!

– Ты откуда взялась? – ошарашенно поинтересовалась родительница.

– Из садика, – логично отвечало дитя.

– Кто тебя забрал? Почему так рано?

– Никто не забрал, я сама пришла, – гордясь собой, добила мамашу девчонка.

Наша мама мужественный человек. Она, конечно, представила страшный перекресток, две дороги в четыре полосы, через которые перешла её крошка, но не упала в обморок, не закричала, а взяла малышку за руку и отправилась обратно в сад. Возмущению путешественницы не было предела, но мать была непреклонна. После разборок с нерадивой воспитательницей, серьёзных внушений ребенку, все решили, что номер не повторится. А зря. Прошло не больше недели, и мы, по чудесной случайности, встретили нашу девчушку на том же маршруте. Лихо, закинув летнее пальтишко на плечо, она шагала нам навстречу в самом радужном настроении. Ни капельки не смутившись, показала, через какие прутья в заборе голова пролазит, ослепительно улыбнулась ошалевшей воспитательнице, и, как ни в чем не бывало, присоединилась к ребятишкам в общей игре.

К выпускному дню все дети умели читать, моя сестра знала одну букву – «а», воспитатели усвоили, что бывают другие дети, и ничего тут не поделаешь.

В детстве родители нам ничего не запрещали и не разрешали, просто жили рядом, иногда высказывая своё мне по заслуживающему внимания поводу. Такой подход к воспитанию лучше всего формировал характер, умение делать выбор и отвечать за него. Хотя выглядело, на привычный, обывательский взгляд, иногда диковато.