Евгения Морозова - Где-то далеко…

Мать трясущимися руками взяла листок с записью, подошла к окну, протерла глаза от слез и прочла «26 июня, примерно в четыре часа». До нее моментально дошел смысл записки. Бумажка выпала из рук, она опустилась на стул и сидела в отупении. Прошло несколько минут. Федор молчал. Сейчас в голове матери проносились все возможные варианты, что могло произойти. Она как никто знала характер своего сына и могла найти объяснение его поступку.

– Феденька, сынок, так ведь это Вася писал своей рукой. Смотри, он написал «примерно в четыре часа»! А ведь это тот самый час, когда он бросился в воду, вот именно с того момента он и исчез. Получается так, что он это все заранее запланировал?

– Выходит, так. Но кто, кто мог его подтолкнуть к этому? У нас с Васей были твердые планы поступить в речное училище, а потом мы хотели в высшее мореходное двинуть, чтобы стать капитанами дальнего плавания. Вот эта мечта у нас была. Но кто-то не дал ему пойти по этой правильной дороге. Да, минутку, Вера Николаевна! Я нашел в комнате у Васи вот эти книги. Я их никогда прежде не видел. Откуда они появились?

Федор принес из комнаты пять книг и показал их матери.

– О, эти книги я потом уже нашла в комнате Васеньки. Они были за кроватью, на полу. Уже после исчезновения я нашла их спустя год. Когда решилась, наконец, сделать в его комнате уборку… Вот тогда я и нашла эти книги под кроватью. А что это за книги? Я даже не посмотрела, о чем они.

– Эти книги рассказывают о мафиозном итальянском клане. Сицилийская мафия. О том, как на продаже наркотиков они стали самыми богатыми людьми в Италии и могли потягаться с сильными мира сего. Но это деньги, заработанные на сотнях тысяч смертей людей, которые попробовали один раз наркотик и больше не смогли остановиться, пока не погибали. Мы с Васькой этих книг не читали. Я же знаю о каждой книге и о каждой тетради в его комнате. Мы были с ним с детства как братья. Тайн у нас не было.

Федор прошелся по комнате, потер ладонью лоб и задумчиво сказал:

– Это я так думал, а получается, что тайны от меня у Васьки были. – вскинул глаза на Веру Николаевну и спросил:

– Где он мог взять эти книги? Ведь он их не покупал?

– Да, Федя, я вспомнила, откуда эти книги. Их привез Борис – мой брат. Наверное, читал тут у нас и оставил Васе.

– Тогда у меня к вам много вопросов. Только я сейчас должен вернуться домой. Меня родители ждут. Вечером я к вам приду, и мы должны еще о многом поговорить. Вы, пожалуйста, вспомните, Вера Николаевна, какие отношения установились у Васи с Борисом, о чем они говорили, как проводили время. Адрес вашего брата. Когда в последний раз вы с ним встречались? Какая у него семья, жена, дети. Вспомните и запишите все, чтобы не упустить ничего. Мне это важно. Я к вам приду вечером. Завтра утром я уже должен вернуться в город.

Он обнял Веру Николаевну и поспешил домой.

Дома Федор отдыхал душой. Дом – это хорошо защищенная крепость. Его родители были счастливы в браке, ребенком он никогда не слышал, чтобы они ссорились. На самом деле, родители не создавали благостный вид, они, действительно, не ссорились, потому что было единение душ. И Федор хотел создать модель своей собственной семьи на примере отношений родителей.

Если говорить по совести, то Федор часто винил себя в том, что мало уделял времени родителям. Он теперь уходил в заграничные рейсы и отсутствовал по 8—10 месяцев. А родители оставались без него, годами не видя сына. Вот теперь он особенно это почувствовал, как о нужен родителям, и как они скучают без него.

Сегодня он увидел, как страдают матери без детей. Вера Николаевна после исчезновения сына увяла, как цветок без воды. Но, слава Богу, он-то сам жив и своим родителям постоянно посылает весточки с морей. Привозит им подарки, особенно для отца всякие технические штучки. Купил в прошлом году родителям новый автомобиль. Одним словом, родители были всегда у него в центре внимания, только видеться им приходилось редко. Теперь они уже не работали так много. Фермерское хозяйство развивать не было смысла. Во дворе осталась только одна корова, да еще куры гуляли во дворе, выполняя, в основном, декоративную функцию. На пенсии люди заслужили отдых, вот пусть и радуются жизни.

Еще солнце не успело исчезнуть за горизонтом, как Федор уже был у Веры Николаевны. Его весьма интересовало одно – кто мог оказывать влияние на Василия в последние месяцы его жизни в Боровлянке. Теперь понятно, что у его друга была какая-то другая, неизвестная жизнь, если все закончилось так печально. То, что Васька жив, подтверждала записка с датой будущей «смерти». Это давало надежду на то, что в результате поисков он может найти живого друга, который мог действительно попасть в бедственное положение.