Сергей Колчин - Кольцо Уробороса

© Сергей Колчин, 2018

ISBN 978-5-4493-4508-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

На станции в этот час было кучно. Денис стоял в центре зала и с некоторым удивлением взирал на суетное движение толпы. Да, много воды утекло с тех пор, как он последний раз был в Москве. Все изменилось. И станция вроде та, а вроде и не та: неспокойная, чужая, сосредоточенная, злая.

Люд растекался вдоль перронов мощными потоками, его исправно поглощали вагоны электропоездов и уносили в пасти туннелей, но секундная пустота вновь наполнялась, и не было видно конца этому половодью.

Даже не верится, что каких-то десять лет назад здесь же примерно в это же время по полупустынной зале метался ошалелый петух. Народ ржал, а они с братом подрастерялись.

Денис сильно жалел, что поддался на уговоры Жорки и поперся встречать того к платформам пригородных поездов Павелецкого вокзала. В более глупое положение он не попадал никогда. Как теперь быть?

Петух мчался, семенив ногами, вдоль вестибюля; завидя очередные растопыренные руки, подпрыгивал, вилял, изменял углы движения, словно боец на голом поле под перекрестным пулеметным огнем, хлопал крыльями и бестолково тряс гребешком, а ведь еще совсем недавно сидел себе смирно в корзине, и вроде бы даже не вслушивался в подземные звуки. Петуха всполошил протяжный гудок, запущенный машинистом въезжающего поезда. Будь он трижды неладен!

Но и Жорка – хорош. Какого хрена взял гонорар натурой? Послал ведь Господь братца! Жорик сызмальства был большим любителем пошататься в самых неожиданных местах. Что его принесло в ту деревеньку на Пахре, какой ветер? Наверное, он и сам не смог бы внятно объяснить. Шел, шел и пришел, а там снимают кино. Интересно, ведь. Идет рота солдат в пыльных гимнастерках: небриты, усталы, шинели в скатку. Чахлая лошадь, впряженная в телегу с ранеными, едва передвигает ноги. Колеса скрипят. Местные жители, дряблые старушки-мумии, поспевают за воинством, протягивая всяческую снедь. Единственный мужчина из сердобольных, трухлявый дедок-сморчок с жидкой бородкой, тащит служивым живого петуха. Режиссер в клетчатой кепке командует. Камера на дрезине с оператором выцеливает лица.

Все вроде ничего, только петух ведет себя беспокойно, шлепает и шлепает крыльями, куда дедку удержать! Старче спотыкается, петух вырывается, но не сбегает, а встает чуть поодаль и вызывающе смотрит на солдатиков. «Стоп! – орет клетчатая кепка. – Все на исходную! Дубль двенадцать!»

И тут, откуда не возьмись, Жорка прется.

– Эй, паренек! Сниматься хочешь? – крикнул режиссер.

– Ага, – согласился Жорка. – А что делать-то надо?

– Пустяки, петуха солдату из второй шеренге передашь. Тому, с белесой щетиной который.

– А мене кудыть? – прошамкал дед.

– Тудыть. В ветхий завет топайте, дедушка, – посоветовал кто-то из съемочной группы.

Жорку мигом переодели в безразмерное тряпье, заставили разуться и помазали ступни какой-то черной тушью, растрепали волосы.

Таким он и вошел в вечность. Даже заплатили – тем самым петухом. Видно, девать его было совершенно некуда, сыграл он свою роль. А Жорке что? Чего не взять ради прикола.

По справедливости все же стоило признать, что петух был настоящий красавчик. Видно, его подобрали специально для цветного кино. Красная голова с малиновым гребешком, черная шея с изумрудным отливом, красно-бело-черный хвост с переливами. Незаурядная особь.

И вот под землей петух ополоумел. Солдат потешных не испугался, а тут…

Спас положение подключившийся к ловле станционный милиционер. Не мент, а птица секретарь. Высокий, длиннорукий, нос клювом. Юркий такой, худой. В те времена еще попадались худые милиционеры. Он и поймал сердешного за холку, воспользовавшись секундным замешательством петуха при виде въезжающего поезда.

Дома никто не знал, что делать с неожиданным прибавлением. По-хорошему, конечно, надо бы голову с плеч, да у кого рука подымится на такую красу? До теплых времен, до весны определили петуха в ванную. Назвали гордым именем – Егорий. Дениска сам кличку подобрал. Кормили птицу крупами и крошками. Возможно, Егорий чувствовал бы себя счастливым на новом месте, если бы не Венди.

Венди оказалась той еще сукой. Ее купили по объявлению у энергичной особы с повадками сетевого маркетолога и взглядом надзирательницы за камерой смертников. Лучше бы сразу развернулись, но щеночек спаниеля казался удивительно трогательным в своей вислоухости. Он сразу подполз к потенциальным хозяевам, лизнул ботинок и посмотрел вверх огромными карими глазами со слезинкой. Кто бы мог предположить в ангелочке демона?