Елена Есина - Восемнадцать ступенек. роман

Ты переворачиваешь меня на живот, хлопаешь по ягодицам и ускоряешься. Кровать лихо прыгает под нашими телами как норовистая стиральная машинка в стадии отжима. Тянешь меня за волосы, хрипло вскрикиваешь, стонешь и впечатываешь пальцы в бока. Всё. Теперь можно убрать спутавшиеся пряди с лица, завернуться в покрывало и еще раз закурить. Хочется в душ, но абсолютно не радует перспектива разгуливать по общему коридору после того, что только что происходило. Кажется, что подробности сего отстраненно-меланхолического полового акта написаны у меня на лице.

А теперь, наверное, надо к сути. Меня зовут Инна, и я изменяю мужу. Мне 33 года, и я не знаю, доживу ли до 34.

Порой я просыпаюсь утром, выходной день сочится блеклым пасмурным воздухом в окно со старорежимными деревянными рамами. Подушка пахнет свежестью, подле нахально щурится любимый полосатый котяра, сзади спит муж, в соседней комнате дочь деловито учит уроки или не менее увлечённо строит кукольные домики в «Симс». Мне на мгновенье кажется, что всё хорошо и правильно. Что я сейчас встану, умоюсь, сварю геркулесовую кашу, заплету Катьке косы, и жизнь потечёт спокойно и размеренно, как мечталось когда-то.

Но между первой утренней дозой никотина и проверкой электронной почты я понимаю, что мир сдвинулся, сдвинулся окончательно. Мало того, он неуклонно продолжает головокружительное скольжение, тихое, но уже отчетливо заметное. Чтобы отмахнутся от этого чувства, наполняю утро привычными бытовыми заботами: завтрак, свежезаваренный чай, стирка косы, уборка, глажка. Привычно стукаюсь правым бедром о мольберт, хранящийся в коридоре. Бужу мужа, заправляю постель, и, взяв в союзники чашку кофе, заныриваю в соцсети. Чувство щекочущей раздвоенности не покидает меня все чаще и чаще. И опять я как сторонний наблюдатель фокусирую взгляд на том, как мои руки нарезают батон, споласкивают тарелку, ловко переплетают светлые гладкие пряди. Прижимаюсь щекой к дочкиному затылку, вдыхая родной запах, возвращаюсь в берега тела, которое, как кажется, теперь мне едва ли принадлежит хотя бы на треть.

Запираюсь в ванной, в тщетном стремлении отгородиться от мира за выкрашенной белой краской дешевенькой дверью. В голове пульсирует: « Мне 33 года. Моей дочери 11 лет. Я пишу забавные акварели, и даже стала лауреатом нескольких конкурсов. Я не умею варить пельмени. Я не закончила университет. Я работаю кладовщиком в магазине мало кому нужных спорттоваров. Я могу сносно изъясняться по-английски. Я не выхожу из дома без пузырька валерьянки и пластинки супрастина. За плечами 12 лет брака. Моя мать живет за 1000 км отсюда. Мой отец ушел из семьи, когда мне было 13. Я способна составить претензию о ненадлежащем оказании услуг. В детстве я вела личный дневник. Я однажды целовалась с девушкой. Я неплохо разбираюсь в трудовом праве. Я три года пахала как проклятая и заработала в итоге лишь обязательства по трем кредиткам. Я люблю фантастику и тяжелую музыку. Я знаю, как приготовить идеальный бисквит. В детстве я мечтала стать великим путешественником. Я упустила почти всех друзей из виду за последние годы. Я сплю с человеком старше меня на 16 лет. У меня зубы в скверном состоянии, небольшой гормональный сбой и невралгия тройничного нерва. Я могу выпить бутылку виски и не захмелеть. Я никогда не была на море. Я ничего не достигла в жизни. Я не знаю, как жить дальше. Мне кажется, у меня налицо симптомы биполярного расстройства. Только где уж выпускнице сельского техникума с квалификацией юриста судить о состоянии собственной психики, если не знать, какие именно признаки могут свидетельствовать о неполадках? Или я вся – одна сплошная неполадка?»

Больно дышать. Включаю воду, и некоторое время бесцельно грею руки под теплыми струями. Как бы я хотела, чтобы теперешняя реальность однажды оказалась всего лишь сном…

Чтобы обозначить светлые места на рисунке, художник добавляет белила в темные тона. Чтобы подчеркнуть тень, подмешивает черную краску.

Так как же случилось, что все яркие пигменты на холсте моей жизни постепенно уходят под флер всё сильнее сгущающейся тени?