Татьяна Соловьева - Что сказал Бенедикто. Часть 2

Вебер смутился совсем.

– Господин генерал, я не говорю, что у меня что-то болит, я не понимаю, я бы не стал вам лгать, но я буду только раздражать вас тем, что не могу сосредоточиться.

– Ты меня этим уже давно раздражаешь, – засмеялся Аланд, но в его смехе не было осуждения. – Иди за ворота.

– Зачем, господин генерал? Я же не хочу, чтобы так, мне, действительно, плохо.

– Вот и иди за ворота, станет лучше, вернешься.

Аланд пошел к своему корпусу в класс музыки, с крыльца обернулся и кивнул Веберу на ворота еще раз. Вебер вышел за ворота, куда себя девать, он понятия не имел, но следовало вернуться в нормальное состояние. Подумал, не пробежаться ли ему до озера, когда к Корпусу подъехало такси, и из него вышел Абель.

Брови Абеля удивленно взлетели вверх, он улыбнулся и распахнул руки для объятий.

– Рудольф, ты же не знал, что я приеду.

Он перекинул сложенный плащ в одну руку с портфелем, обнял Вебера.

– Что такой кислый?

Вебер во все глаза смотрел на Фердинанда и не мог отпустить его руку.

– Аланд выгнал меня за ворота, сказал, пока мое состояние не улучшится, назад не приходить.

– Аланд в своем репертуаре, но это очень любезно с его стороны, что он прислал тебя меня встретить. Ты мне поможешь?

Абель открыл багажник, подал Веберу чемодан, второй взял сам, отпустил такси, и они пошли к воротам.

– Ты уже капитан? – к удовольствию Вебера, сразу отметил Абель. – Что играешь?

– Сейчас мне задали двадцатые концерты Моцарта, я только начал разбирать.

– На органе играешь?

– Да, мы три раза в неделю с Гейнцем ездим к отцу Адриану.

– Завтра поедете? Я с вами, хочу послушать.

– Гейнц мне сделал клавесин, очень хороший клавесин, Фердинанд. Как ты съездил? Где был?

– Много где был. А ты здорово вымахал, Гейнца на ковер еще не уложил?

– Гейнца нет, он много тренируется, Карла несколько раз получилось, случайно…

– Карл все курит?

– Редко, это он больше для своего имиджа.

– И Гейнц с ним?

– Гейнц совсем уж иногда…

Вебер смотрел на лицо Абеля, то ли он устал с дороги, то ли так замучил себя аскетизмом, лицо его похудело, и глаза Абеля изменились: в них проскальзывала обыкновенная смешинка Абеля, проскальзывала – и гасла. Вебер не понимал, как спросить об этой перемене.

– Я тебя так ждал, Фердинанд, ты похудел, у тебя все хорошо?

– Почистило немного. Как у тебя – ничего не болит, а все как-то…

– Я думал, что ты медицину изучаешь, ушел в интенсивную медитацию, приедешь такой же маг, чародей, и волшебный целитель, как Аланд.

– Медицина была вполне традиционная, интересная школа, много нового, полезного, и медитация, всё как полагается, тебе было б не вредно туда прокатиться. Не хочешь?

– Нет, ты что, ты приехал, а я куда-то поеду? Аланду такое не посоветуй, а то он меня мигом ушлет, я и так последние месяцы жду, когда он мне нагоняй устроит. Я стараюсь, а в голове путаница какая-то. Ты мне скажи, я здоров? Я без тебя ни разу не болел, а последнее время все валится из рук, на меня все сердятся, трясут, и чем больше трясут, тем я становлюсь бестолковее.

– Тебе надо из Корпуса уходить.

Вебер даже остановился.

– Фердинанд, ты что сказал?

– Я говорю, из Корпуса уходи, ты сварился в себе, пора пойти подышать, пошуметь, с людьми пообщаться. Гейнц тоже ведь так и не играет со сцены, Аланд его не выпустил?

Вебер растерялся, словно это не Абель с ним говорит: имя Аланда произносит почти с пренебрежением, и не пытается этого скрыть, Абель не мог такое говорить.

– Фердинанд, у тебя что-то случилось? Ты совсем не похож на себя.

– Плохо, что ты каким был, таким и остался. В длину вымахал, в плечах раздался, голова под завязку набита непонятно чем. Вебер, у тебя хорошие шансы дураком умереть, и это, честное слово, обидно, во всяком случае, мне. Странно, что это устраивает Аланда.

– Ты как-то непонятно говоришь, словно ты сердишься на меня, на Аланда, на всех.

– Пойдём к нашим, поругаемся.

– Так прямо с порога и начнешь?

– Я не устал, думаю, и им не с чего, судя по твоему виду все тут валяют дурака.

– Фердинанд, всё не так, Кох – полковник, Карл его почти догнал. Они все так играют! Гейнц как играет! Ты сейчас со всеми переругаешься – Аланд опять тебя выгонит.

– Думаю, что не сразу.

Абель улыбнулся, больше всего Вебер тосковал по его улыбке.

– Ты шутишь, Фердинанд? Ты пугаешь меня?

– Всё такой же пуганый? Ничего не бойся, что будет, то и будет. Жить интересно, если ты этого не чувствуешь, то в твоей жизни что-то не так, ты не болен, ты спекся, это иначе не лечится, кроме как пойти в великий разнос.