Фируз Мустафа - Райский цветок. Проза

Отправив жену в Стамбул, Джавад Амирханлы какое-то время не выходил из дома. Теперь он столкнулся с одиночеством лицом к лицу, и оно, это одиночество, стало ему ближайшим другом. От ночной гостьи не было пока никаких новостей. Временами звонила из стамбульской больницы Шахла и сообщала ему о состоянии здоровья жены; по ее словам, в настоящее время ей проводили полное обследование.

Проходили дни, и Джавада Амирханлы стало тяготить одиночество. Внезапно его охватило сильное желание поехать туда, где он родился. Ему казалось, что кто-то зовет его в прошлое. Уехав из деревни много лет назад, он больше туда не возвращался. Он знал, что там его уже никто не ждет, но ему вдруг захотелось побывать в родных местах.

…Наступила весна. Как правило, в это время года обновляется не только природа, но и душа человека. И в эти прекрасные весенние дни душа его жаждала обновления.

В одну из теплых весенних ночей на балконе его квартиры вновь появилась «ночная гостья». Беседа их продолжалась до тех пор, пока на небе не погасли звезды. Затем, попрощавшись с девушкой, он вернулся в комнату. С фотографии на стене на него смотрела молодая Атига и улыбалась.

Через несколько дней Беяз вновь постучала в дверь, выходящую на балкон…

…И вот однажды, в один из весенних солнечных дней, взяв очередной отпуск, он отправился в деревню Чапарлыг, где родился и вырос.

Изложив свою просьбу председателю муниципалитета Рахману, Джавад Амирханлы налил из большого графина воды в медную кружку и залпом ее выпил.

Во дворе кто-то громко смеялся, хлопая себя обеими руками по коленям.

Рахман, нервно открыв настежь окно, высунулся наружу и гневным, полным ярости голосом закричал:

– Ну, что случилось? Что это за шум? Ты не в лесу, не можешь тише?

Один из тех, на кого накричал Рахман, вероятно, тот, кто смеялся, сдавленным, хриплым голосом ответил:

– Прости, ради Бога…

Принесенные извинения успокоили Рахмана, и он с довольным видом сел напротив гостя, но не на свое обычное место – большое кожаное кресло, символизирующее власть, а на новый стул, стоящий у стола.

– Джавад-муаллим, здесь ваша родина. Вы можете приобрести здесь любой участок земли, который только захотите, и даже построить дом. Наш долг – помогать интеллигенции, холить и лелеять ее. Но…

Гостю явно не понравились последние слова, и он нервно ответил:

– Мне всего этого не нужно. Я вам что, женщина? Выделите участок земли, который мне нужен, и этого будет достаточно.

Рахман было смутился, но, взяв себя в руки, терпеливо ответил:

– Джавад-муаллим, вы образованный человек, почему не хотите понять, что участок, который вам нужен, не имеет никакого отношения к муниципалитету. Мы не сможем выделить участок возле пещеры, ведь земля эта принадлежит государству…

Джавад Амирханлы не на шутку рассердился.

– Послушай, Рахман! Я не прошу у тебя целый лес, мне нужен там лишь небольшой участок земли, примерно пять-десять метров, вот и все…

Виновато опустив голову, Рахман замолчал. Ему больше нечего было сказать столь уважаемому и почтенному человеку. Через некоторое время, словно о чем-то вспомнив, он поднес руку к виску, затем встал и нехотя, почти шепотом произнес:

– Пожалуйста, не нервничайте, Джавад-муаллим. Я вас очень уважаю. Вы гордость не только нашего района, но и всей страны. Вас знают почти во всем мире… Но пока что вы здесь наш дорогой гость. Уже полдень, пойдемте обедать. Затем подумаем и вместе придем к какому-нибудь решению. Поверьте, решение этого вопроса не зависит полностью от меня.

Джавад Амирханлы вновь сердито спросил:

– А от кого это зависит?

– От вас… Это зависит от вас, – нехотя ответил Рахман.

Джавад Амирханлы, хлопнув в ладони, вдруг рассмеялся, как ребенок:

– Зависит от меня? Тогда я вам даю разрешение, идемте, уточним место. Ха-ха-ха… Вы, кажется, шутите, не так ли?

– Я не шучу. Это правда. Одно слово наверх, и все. Остальное вас не касается, я все сделаю сам. И если будет указание сверху отдать вам весь Бузлаг, мы это сделаем. А сейчас, прошу вас, пойдемте, выпьем по стакану чая у Мовлуда.

Столовая находилась неподалеку, на берегу реки. Вода в реке была такая прозрачная, что на дне отчетливо виднелись рыбки и мелкие, сверкающие камешки.

Они вошли в чистую и аккуратную столовую. Рахман сделал заказ. Удивленный странным поведением и поступками ученого, председатель муниципалитета был растерян и не решался заговорить с ним первым. Еще при знакомстве с Джавадом Амирханлы он почувствовал, насколько тот был нетерпеливым, быстро выходившим из себя человеком. И теперь он боялся сказать какое-нибудь неосторожное слово, чтобы не испортить все дело.