Александр Широков - Поле синих васильков. История дружбы, изменившая его мир

Вид из окон открывался на площадь – большое пустое пространство, по кругу окруженное домами, словно гладиаторская арена, с невысокой деревянной конструкцией посередине. Именно здесь происходит казнь – любимое развлечение короля. В этот момент в ожидании очередного зрелища как раз скопилась любопытная публика.

Зал напоминал, что то среднее между музеем и комнатой пыток. Длинный широкий коридор, блестящий пол из черного мрамора, а у стены как экспонаты стоят различные орудия пыток, начиная от «Испанского осла» (деревянного треугольного бревна) заканчивая «Колесом Екатерины». Здесь было много всего интересного «Ругательная уздечка», «Грудные когти», «Колыбель Иуды», «Дробилка головы» и т.д., но самым его любимым экспонатом были «Дыбы» (деревянная рама, растягивающая конечности в противоположные стороны и в конечном итоге разрывающая жертву на части). Они были первым, что он поставил у той покрытой маленькими трещинами стены, и благодаря ей и пошла вся эта выстроенная в ряд коллекция. Все это стояло напротив пяти огромных окон, и постоянно блестело от светившего на них солнца. На входе обычные двери были заменены на огромные. Они не были тяжелыми и открывались так же легко, только лишь придавали пафосный вид.

Двери распахнулись, в зал забежал немного запыхавшийся стражник и сказал:

– Мой король он прибыл.

Тут же следом зашел мужчина. Чеканя шаг, он подошел к королю и, улыбаясь во весь рот вытянул:

– Ваше величество.

– Брось к чему это лизоблюдство, – перебил король, – проходи, рассказывай, с чем пришел.

– Ну, точно не с пустыми руками.

После этих слов за дверьми последовал небольшой грохот и в зал закатили черный стоячий саркофаг, по виду и размерам напоминавший человека. Это была железная дева – средневековое орудие пыток, представляющее собой черный сделанный из железа шкаф, внутренняя сторона которого была усажена длинными и острыми как бритва кольями. Из-за того что она казалась слишком жестокой ею уже давно не пользовались и теперь она стала исключительно предметом созерцания. Ее черное подобие женского лица с мелкими впадинами и выпуклостями не выдавало никаких эмоций. И хоть внутри нее распрощалась с жизнью не одна сотня человек, ее блестевшие от солнечных лучей серебряные колья были по-прежнему невероятно остры. Внутри были видны расцарапанные пальцами стены, и если прислушаться, можно было расслышать как шепчет воздух, напоминая последние вздохи несчастных.

– Что это? – спросил король.

– Я слышал, тебе нравятся подобные вещи, – ответил мужчина.

Король открыл ее и увидел внутри торчащие острые колья.

– Необычно, – подметил он.

– У меня есть к тебе маленькая просьба.

– Вот, теперь я тебя узнаю. Говори что нужно.

– Найдется ли в твоем городе местечко для брата и его семьи?

– У тебя дети? Надо же. Конечно, приютим, где только пожелаешь.

Король подбежал к окну и, улыбаясь, сказал:

– Покажи пальцем на любой понравившийся дом, и я тут же прикажу его освободить.

– Спасибо, – засмеялся мужчина. – Ладно, я немного устал, сам понимаешь, дорога была не близкой, так что…

– А казнь? Тебе нужно на это взглянуть. У меня есть один палач настоящий Da Vinci с топором.

– Нет, такие шоу больше не по мне.

– Ну что ж, на нет как говорится и суда нет… Стража, – выкрикнул король, – отведите брата в его покои.

Сразу после того как мужчину вывели из зала, к королю подошел его личный стражник. По размерам он был больше короля и всех остальных в этом замке. Он остановился напротив и направил на него свой пустой взгляд.

– Не выпускай его из виду, – озлобленно и, сведя брови, сказал король.

Стражник молча вышел из зала и тихо закрыл за собой огромные двери. Король подошел к окну и бросил свой взгляд на площадь. Собралась невероятная толпа, казалось, что весь город пришел посмотреть на казнь. Как одно целое толпа орет и чего-то требует. Она испытывает ненависть к заключенному, просит его смерти, хотя даже не знает, что он натворил. Да и виновен ли он? Им это не важно. Главное – это посмотреть на его страдания и получить довольствие. Увидеть, как голова заключенного будет отделена от туловища, как она упадет в корзину, словно переспелый плод с дерева – это единственное что нужно толпе.

Непонятно почему, но в отличие от остальных городов, где казнь служила чем-то вроде устрашения, здесь она являлась только развлечением. И те ужасы, происходившие на эшафоте (помост для проведения казни), от которых у нормального человека должна стыть кровь в жилах и цепенеть сознание, вызывали у публики лишь непринуждённую улыбку.