Сергей Кобозев - Возлюбленный, избранный и возрождённый. Часть 1 – В суматохе души

– Кхы… – нервно зашевелился старец. – Хорошо… Давай тогда так. Скажи, ты принимаешь на веру мандарины?

– Конечно! – изумлённо воскликнул я. – Как не принимать?

Пастор довольно оскалился.

– Превосходно! Если ты не сомневаешься в существовании мандаринок, то как ты можешь сомневаться в существовании Бога?

– Так ведь мандарины я видел своими собственными глазами, а Бога – нет!

– Хорошо, – вновь закрутился пастор. – Давай так. Представь, что я никогда в жизни не видал мандарины. Представил?

– Ну?

– Так вот. Лишились ли они из-за этого своего существования?

– Нет, конечно!

– А почаму ето?

– Да потому что я их видел своими собственными глазами! – опять повторил я.

Мафусал Потапыч победно обхватил своё пузо.

– Ну вот, Серый, мы уже сдвинулись с мёртвой точки… В том-то всё и дело, что если я никогда не видел эти проклятые мандарины, это ещё не значит, что их нет. То же самое и с Богом: если ты Его не видел, это ещё не говорит о том, что Бога нет, так как Его видели другие… Теперь веришь?

– Теперь верю, – согласно кивнул я.

– Превосходно! В таком случае позволь мне за тебя помолиться.

– Пожалуйста.

Пастор перекрестился, перекрестил меня, поцеловал крест, шлёпнул им меня по губам, вскочил на ноги, перекрестил распятием двери, окна, все углы, коротко и певуче взмолился: «Сего ради вопием ти: спасай нас молитвами твоими, Серафиме Саровский, преподобне отче наш!» – и наконец снова прижался ко мне.

Не успел я опомниться от этого чудо-обряда, как святой старец возложил на мою голову руку и засипел в потолок:

– Вечный мой Пастух! Я молю Тебя Духом Святым, услышь моё прошение о Сером! Спаси, защити и помилуй!.. Лесана-робуст-джисус-ворэбах-хвалейну… Дух Божий говорит: «Я тебя не отверг. Единственное, что Я сейчас в тебе вижу, – сокрушение. И это правильное начало…» Ва-робуст-джисус-лесана… «Ты твёрдо ходишь по земле не потому, что у тебя крепкие ноги, а потому, что Я держу тебя за руку. Если Я отпущу – ты упадёшь и никогда не сможешь самостоятельно встать…» Джисана-ворэбах-китайну… «Но Я обещаю вести тебя до конца твоих дней, потому что Я люблю тебя…» Слава Тебе, Утешитель, за святую Кровь Твою! Мы – Твоя Невеста! Во имя Отца и Сына и Святого Духа, во веки вечные, аминь!

Пастор закончил молиться, отлип от меня и задумчиво уставился в свою пустую чашку.

– Ты знаешь, вкусный мой, мне совсем немного осталось на этой Земле. Скоро я отойду в лучшие миры. Но за тот короткий срок, что мне ещё отмерян, я постараюсь успеть сделать всё необходимое для твоего спасения. – Поднялся, крепко пожал мне руку и направился к выходу. – Да, кстати, не забудь: завтра же ты едешь устраиваться в «Айс Продукт».

– Не забуду, Мафусал Потапыч.

Пастор задорно ухмыльнулся и запустил пальцы мне в пробор.

– Ах ты, моя мурзилочка! Я бы тебя за волоконья потаскал по-отцовски, да сам понимаешь: неприлично это святым. – Вмиг посерьёзнел. – Ну, бывай!

Старец попрощался и шмыгнул за порог. Потом вдруг обернулся и опять расплылся в расчудесной улыбке:

– Серый, никогда не расстраивайся и не обращай внимания на мирских грубиянов и хвастунов: ты всё равно самый лучший! Помни об этом всегда. Обнимаю тебя нежно-нежно, целую ручки и щёчки! – Резко развернулся и зашагал прочь…

Я устало облокотился о стену, понимая, что с завтрашнего дня мой образ жизни кардинально изменится.

– Завтра я еду устраиваться на работу, – пояснил я таракану и завалился мёртвым сном без сновидений и голосов.

Проснулся я довольно поздновато: ближе к двум часам дня. Самочувствие – дерьмо. Впрочем, я мог бы поспать и подольше (учитывая бурные события вчерашнего дня), однако кое-кая сила просигналила моему мозгу о срочном пробуждении. И сила эта – голод…

Я машинально оделся, принял несравненные общажные воды (ржавые и ледянючие – горячую-то воду нам отключили), удручённо поводил жалом по пустому холодильнику и только потом вспомнил, что должен ехать в «Айс Продукт» устраиваться на работу.

– Грёбаный насрать! – процедил я сквозь зубы, яростно захлопывая дверку холодильника и понимая, что не имею ни малейшего желания куда-либо ехать.

Мои пальцы нащупали в кармане хрустящие бумажки трёх тысяч, и мне стало совсем худо. «Ты не должен подводить пастора, – гремел внутри меня голос совести. – Сергей, сейчас ты пойдёшь в магазин, купишь чего-нибудь поесть, а после немедленно пошлёпаешь в Советский район!»