Дмитрий Красавин - Свойство очаровываться миром

– Я люблю тебя, благодарю судьбу за то, что ты есть. Прости, что за мишурой обид так часто был с тобой несправедлив и даже заносчив.

И тут произошло нечто неожиданное – из глаз соседа вдруг брызнули слезы. Он ткнулся лицом в грудь писателя, и так, обнявшись, они еще долго-долго стояли на высоком крыльце писательского дома.

Кого можно назвать праведником? Могут ли праведниками быть атеисты, мусульмане, буддисты, кришнаиты…? Или это прерогатива христиан? Если христиан, то каких именно – православных, католиков, лютеран, адвентистов, староверов…?

На мой взгляд, споры богословов всех мастей о превосходстве какой-либо религии перед другими подобны спору детишек в песочнице, когда каждый утверждает «Моя мама лучше твоей!»

Однако ребенок, в конце концов, взрослеет и постепенно осознает, что это прекрасно, когда каждый из нас любит свою маму, не противопоставляя ее мамам других.

Совсем другая история с богословами. Похоже, что большинство из них в своем развитии так и остается на уровне детишек из песочницы. И все бы ничего, но из их взрослых споров о том, чья религия лучше, разгораются войны, рождается терроризм.

Я решил посмотреть, что по поводу праведников говорится в священном для христиан Евангелие от Матфея. И вот что обнаружил.

Христос называет праведниками, «благословенными Отца Моего», тех, кто деятельно милосерден по отношению ко всем братьям Его меньшим.

Он не оговаривает, какого мы при этом должны быть вероисповедания и должны ли принадлежать к какой-либо религиозной общине.

Он нигде не разделяет людей по тому, кто как крестится или молится. Христос «не так беден, чтобы иметь Церковь только в Сардинии» (блаженный Иероним) Его церковь в сердце каждого из нас, независимо от того насколько каждый из нас это осознает и осознает ли вообще. И Он обещает, что каждый из смертных, может унаследовать Царство, уготованное ему от создания мира.

Единственный критерий отбора – деятельное сострадание ко всем нуждающимся: приютить странника, одеть нагого, посетить больного или заключенного…

В подтверждении сказанного цитата из Евангелия от Матфея 25.34—40.

– Придите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира; ибо голодал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне.

Тогда праведники скажут Ему в ответ:

– Господи, когда мы видели Тебя голодающим, и накормили? Или жаждущим, и напоили? Когда мы видели Тебя странником, и приютили? Или нагим, и одели? Когда мы видели Тебя больным, или в темнице, и пришли к Тебе?

И Царь скажет им в ответ: – Истинно говорю вам: так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне

А вы, что думаете по этому поводу?

Под крышей полуразвалившегося сарая лежал камень.

Он был большой с розовыми прожилками по бокам и темно-серым верхом. Лежал, как и положено камню, всю зиму на одном месте, взирая на окружающий мир через призму проносящихся над ним тысячелетий.

Пришла весна.

Над камнем поселилась хрупкая и капризная сосулька.

То ли камень не тем боком повернут был, то ли еще что не так, но он ей сразу не понравился.

Ухватившись покрепче за кусок старого рубероида, сосулька вытянулась своим длинным носом к его центру и стала капать.

Вначале изредка, прицеливаясь и как бы стараясь насладиться произведенным эффектом.

Камень не реагировал.

Он ее просто не замечал!

Она стала капать чаще…

Еще чаще…

Дальше – больше. Ближе к полудню капли слились в беспрерывный ручеек, и… сосулька вся на воду изошла.

Камень лежит как прежде – чистый, безгрешный – и нежится в лучах теплого апрельского солнышка. Как будто никто на него и не капал.

Все сиюминутное подобно тающей на солнце сосульке. Что из данного мига допускать в сердце выбирает сам человек, и никто другой. Мы сами ответственны за все происходящее с нами. Кто осознал это, тому не в чем упрекать окружающих, тот способен наслаждаться жизнью в любой ситуации. Даже если на него капают. Не так ли?

Когда мне было лет шесть, девочка Таня, примерно одного со мной возраста или чуть младше, поинтересовалась у меня:

– Ты знаешь, откуда берутся дети?

– Из маминого животика, – ответил я.