Юрий Токарь - На спидометре двести… Стихи и рассказы

Рита, – такое имя у 14-летней ученицы, с которой мне довелось заниматься математикой на дому, в Днепропетровске с осени 2017 года. Круговорот жизни в небогатой стране заставил искать способы дополнительного заработка, поскольку более чем скромная учительская зарплата с трудом позволяла держаться на плаву. Но, все же, справедливости ради отмечу, что недостаток денег- не единственная причина, подталкивающая к репетиторству. С учениками всегда интересно. Дома они значительно открытее чем в школе. А выработавшаяся с годами привычка, не открывать родителям школьников, доверенные учителю маленькие секреты, а иногда и тайны, которую, вероятно, дети каким-то необъяснимым образом чувствовали, позволяла быстро проложить невидимый мостик между мною и учениками. Конечно, доверие к учителю, со временем переростало в увлеченность точной наукой, а иногда и в серьезную заинтересованность математикой.

Но хоть репетиторством занимаюсь больше пятнадцати лет, с историей, связанной с домашними учениками, настолько ошарашевшей или даже потрясшей всю мою учительскую и человеческую сущность, столкнулся впервые.

Дело в том, что невысокая, темноволосая восьмиклассница Рита имела подругу, с которой в школе сидела за одной партой, по имени Катя. Лучшую подругу. Но судьба вот у Катюши, а после происшедшего, не могу называть ее иначе, оказалась изломанной. Хотя с фотки, показанной словоохотливой Ритой, смотрела худощавая, высокая, черноволосая девочка, совсем обычная, вроде. Впрочем, нет! Глаза, в которых, казалось расплылась и застыла неожиданная и грустная отчего-то взрослость, несмотря на возраст Кати, выделяли девочку на фоне других одноклассниц.

Рита рассказала, что мама Катюши давно уехала на заработки за границу, оставив в Днепропетровске и дочку-подростка, и четырехлетнего сына. На кого оставила? На восьмидесятидевятилетнюю бабушку… Отец восьмиклассницы умер давно, но Катюша всем искренне рассказывала, что папа ее куда-то уехал и скоро вернется. По-видимому она так сильно не хотела верить в смерть близкого человека, что временами реальность в ее маленькой голове путалась с вымыслом.

Не сразу, безусловно, а со временем Рита открыла мне и то, что подруга ее (а подруги душой бывают ближе чем сестры по крови) употребляет наркотики. Разные: и галюциногенные таблетки, «колеса» на подростковом сленге, и героин или его подобие, и до уколов в вену дело дошло тоже. Рита не единожды пыталась остановить Катюшу, но ничего у нее не выходило. На словах девочка соглашалась с Ритыными доводами но проходило время и она извлекала из какого-то дальнего своего кармана злосчастные «колеса» или убегала иногда с уроков, иногда после уроков на стройку.

– Почему на стройку? – спросил я у своей домашней ученицы?

– А там хорошо, спокойно, никого нет, – задумчиво ответила Рита, – ну бомжи иногда ходят, а иногда…