Аркадий Сброд - История триумфального падения и проба звезд

Кушали все нормально, работали в офисах, покупали брендовую одежду, мобильники, дебильники, тачки, чтоб в офис свой было ездить на чём, дачи, чтоб тёщу было сбагрить куда, ну и, конечно, хаты, чтоб было где строгать детишек.

После введения в эксплуатацию оформлялась собственность на каждую из квартир, которая находилась в построенном доме. Собственно, любой дом, который заселён, является объектом вторичной недвижимости или на нашем сленге – просто вторичкой. К вторичке относится абсолютно любая квартира, будь то новый дом бизнес-класса или obossannaja хрущоба. К слову, я и сам вырос в хрущёвке.

Естественно, строгая детишек, семьи столичных клерков и рады бы были приобрести готовую квартиру на вторичном рынке в хорошем доме, но московские реалии складывались таким образом, что готовая, например, однокомнатная квартира с простеньким ремонтом порядка 42 квадратных метров в спальном районе Южное Бутово выходила в честных 6,5 мультика!

Шесть с половиной миллионов рублей на руках было далеко не у каждого клерка, поэтому люди шерстили предложения в поисках более доступной цены.

А более доступные цены были! Тот же старый хрущ или вонючую девятиэтажку аналогичного метража где-нибудь в районе Западного Бирюлёво можно было отхватить у родственников скопытившейся бабушки на полтора, а то и два миллиона дешевле… но ни один здравомыслящий человек туда заезжать не хотел.

По крайней мере, так утверждала наша братия. То есть те, кто торговал новостройками.

Суть проста: любой девелопер имел право привлекать денежные средства под строительство жилого дома, а поскольку точечное строительство запретили несколько лет как, то речь шла о крупных жилых комплексах на много-много тысяч квадратных метров.

И вот какая-нибудь семья Бирюзово-Пупкиных, насмотревшись на бабушкины панельки с соседями алкоголиками, поняв, что ипотеку к тому же банки им на эту вторичку выдадут под 16 % годовых, клюют на нашу рекламу и приезжают к нам на объект.

Моя работа была довольно-таки проста: встретить, рассказать, что здесь будет построено, выбрать подходящую квартиру (которая, к слову, стоила что-то около 4,5 миллиона рублей с введением в эксплуатацию через год) и отправить в Сбербанк на подачу документов. Ипотеку людям при этом одобряли на 12 % годовых. Всё это дело потом контрактировалось договором долевого участия и регистрировалось в государственной палате кадастра и картографии. А на основании этого договора и дальнейшего введения дома в эксплуатацию людям оформлялось свидетельство на право собственности. Как-то так.

А самое главное, что, судя по количеству наружной рекламы и предложениям на профильных сайтах, рынок бурлил полным ходом. Девелоперы открывали проект за проектом в погоне за рублём покупателя. Покупатели уверенно смотрели в завтрашний день и оформляли ипотеку на себя и близких. А то, что наш объект стал меньше пользоваться спросом, было вполне понятно.

В 2011 году объявили глобальное расширение границ Москвы. Люди ломанулись скупать всё, что могло в новые границы попасть. Это, кстати, вполне объяснимая вещь – речь идёт не только и не столько о статусе москвича и штампе в паспорте, сколько об удобстве проживания. Как бы подмосковные власти не пиарились, отрицать тот факт, что в области воруют все и не делают почти ничего – глупо. А это значит – плохие дороги, школы, поликлиники, хамская администрация и прочая her’. Так что желание купить квартиру в Москве вполне естественно.

Ажиотажный спрос глуп и неразборчив. Скупали всё, не зная будущих границ. Объект, с которым мы работали, был из таких. Неразбериха длилась долго, продавали оптом. Потом границы объявили – улеглось. Но цены руководство понижать не стало, думая, что и так возьмут. И правы оказались – брали, только мало! А мы привыкли на хорошем спросе денег получать, я понимал, что очень много мест других, где спрос вывозит, и меня вполне закономерно havala печаль.

– Жень! Так немерено проектов в Новой Москве стартовало. Интересные предложения найдутся, думаю, в любом случае.

– Ну, так-то да… – нехотя процедил Volkov.

– Ты лучше вот что! Займи мне, плиз, сотыгу на месяц.

Такого поворота диалога никто не ожидал, и оба выпучили глаза.

– Так ты же, это, уезжаешь вроде как. Как так тебе занимать?

– Ну, уезжаю-то я на десять дней всего («Ой, не факт…» – крутилось в голове), а как приеду – десятосик свой сразу продам.

Zhentos смотрел недоверчиво, с одной стороны, с другой стороны – деньги занимались неоднократно и возвращались вовремя. Правда, речь шла о коллеге, зарплату которого ты знаешь, а не о человеке, который планирует уехать на другой конец света.