Макс Байкалов - Непристойные истории. Рассказы про секс

И вдруг словно прорывает плотину. Катя сгибает ноги в коленях, широко разводит в стороны. Вагина ее бесстыже распахивается. Волшебный бугорок у основания зажат между средним и безымянным пальцами, рука то совершает энергичные круговые движения, то сильно теребит и мнет его. По телу Кати то и дело пробегают волны сладкой дрожи, голосовые связки издают однотонный вой:

– Ооо-оо-ооо-уу!!!

Доломанов не знает, сколько это продолжается. Может секунды, а может вечность. Вдруг девочка замирает на мгновение, перестав терзать клитор, накрывает лицо подушкой. Под ней слышны утробные стоны и всхлипывания. Тело сотрясается в судорогах.

Наконец Катя постепенно расслабляется, вытягивается на кровати. И в этот миг раздается еще один громкий рев – мужской, с кресла. На вытянутые Катины ножки, на тонкие ступни, узкие щиколотки с трогательной выступающей косточкой у основания стопы шлепаются густые былые капли.

– ПРИВЕТ! Хочу с тобой поговорить. Тебе удобно?

Она позвонила неожиданно, в разгар рабочего дня. Макс только что закончил писать нудный отчет и теперь перечитывал написанное.

– Подожди секунду, я выйду из офиса… Все, теперь говори.

Голос любовницы взволнован, чувствуются с трудом сдерживаемые эмоции.

– Слушай, разговор у меня к тебе довольно странный. Только обещай мне, пожалуйста, что все правильно поймешь!

Макс немедленно впадает в легкую панику. Это разрыв? Муж спалил? Совесть проснулась? Он не планировал пока прекращать их связь – еще не насытился, не раскрыл для себя весь потенциал Катеньки-скромницы. Катеньки-развратницы. А потому голос его звучит встревожено.

– Катя, что-то случилось?

– Нет-нет, все в порядке!

Доломанов немного выдыхает.

– Я же говорю, что разговор несколько странный. Я долго не могла решиться, прежде чем позвонить тебе. Но я хорошо подумала. И теперь уверена: то, что я хочу тебе предложить, абсолютно нормально. Ты ведь такой умный, такой чуткий – ты все правильно поймешь…

Снова приступ паники. Все же разрыв?

– Катя, в чем дело? Говори уже, не томи.

Она спешит, сбивается. Слова торопятся, наскакивают друг на друга.

– Понимаешь, вчера я встречалась с подружкой. Ее зовут Настя, она блондинка моего возраста. Но совсем на меня не похожа – совершенно другая и внешне, и по характеру. Но – представляешь! – у нее абсолютно те же проблемы! С мужем. Устала быть ненужной, нежеланной, хочет, наконец, снова почувствовать себя женщиной. Хочет секса. Я ничего, конечно, ей не сказала, но сразу подумала про тебя. Подумала: может, ты захочешь… ей помочь? Ты можешь не отвечать сейчас. Подумай! Я вышлю фото…

Ошарашенный Доломанов брякает то, что крутится у него на языке.

– Катя, ты хочешь съехать с темы? Прекратить наши встречи, а вместо себя подсунуть мне какую-то Настю?

Повисает зловещая пауза. Макс физически ощущает, как собеседница на том конце линии буквально заходится от возмущения.

– Макс, ты что?! Как ты мог подумать такое! Не вместо меня! Просто еще одна девушка. Ты справишься, я уверена! Справишься ведь? Если нет, мы тут же забудем этот разговор! Я не хочу тебя терять…

– Ну, чисто теоретически… Можно посмотреть на нее.

– Вот и классно! Не сомневалась в тебе. Спасибо! Я сегодня же вышлю тебе фотку. Только вот…

– Что?

– Обещай мне. Если она тебе понравится. Если будешь с ней встречаться. Ни в коем случае не говори, что мы с тобой… ну, ты понимаешь. Она моя хорошая подруга. Я ей сказала, ты просто мой приятель, что ты свободен. Она ни в коем случае не должна знать, что мы с тобой спим! Иначе… Я не знаю. Я сгорю от стыда!

– Есть такое негласное правило пяти свиданий, – Макс Доломанов откинулся на стуле, пристально посмотрел на собеседницу, словно решая, достойна ли она того тайного мужского знания, которое он собрался ей поведать. – У нас же с тобой откровенный разговор?

– Ну, конечно, – улыбка девушки была само очарование.

Макс в ответ удовлетворенно кивнул.

– Так вот, каждый мужчина, начиная встречаться с девушкой, прикидывает в уме, сколько времени и сил он готов потратить, чтобы затащить ее в постель.

– Так уж и каждый? – Юленька была невозмутима.

Прочитать легкую иронию в ее голосе смог бы только настоящий знаток девичьих душ. Доломанов таковым без сомнения являлся. Он широко и открыто улыбнулся.

– Поправочка: каждый настоящий мужчина, – сказал он с упором на слове «настоящий». – Тряпку можно водить на поводке сколь угодно долго. Но нас же интересуют только настоящие мужчины, правда?