Макс Байкалов - Непристойные истории. Рассказы про секс

Когда заметил, что от возбуждения и напряжения у девушки уже дрожат коленки, он повалил ее на пол, на брошенное под ноги пальто. И, лежа сзади, нежно покусывая, осторожно беря зубами за основание шеи, за выступающие между хрупкими плечиками позвонки, он и дотрахал девочку. Кончил, громко рыча. Как всегда в одиночестве.

Партнерша, впрочем, осталась довольна. Это было видно хотя бы по тому, что она совершенно не расстроилась, лишь махнула рукой, когда Доломанов, стягивая презерватив, испачкал подклад пальто.

– Слушай, девушка! А ты часом не поклонница Лимонова? – спросил уже в постели, когда немного успокоились и дыхание пришло в норму.

– Нет, я его не читала. А что?

– Просто я сейчас подумал… У него есть книжка «Палач». Там молодой любовник трахает пожилую богатую матрону точно так же – повалив на пол в коридоре, сразу, как только вошла. Мы с тобой в точности повторили сцену из романа.

– Я сама так захотела. Это была моя давняя фантазия.

– Тебе нравится жесткий секс?

– Иногда.

– А что еще? Еще фантазии есть?

Катя на секунду прикрывает глаза.

– Надо подумать… Многие уже реализованы.

– С мужем?

– С ним, ага. Ты же знаешь, до тебя я ему не изменяла.

– А что за фантазии?

– Ну, иногда я его заставляла трахать меня, не снимая формы… Ой! – Катя поняла, что проговорилась, смешно прикрыла рот ладошкой.

– Так, дорогуша… – Доломанов слегка опешил. – Давай колись, кто у нас муж.

– Он… прокурор.

Но Макс уже пришел в себя. Он весело смеется, прижимает к себе девушку.

– Предупреждать надо!

– СЛУШАЙ, ну а твои мастурбации? Ты кончаешь только таким образом. Ты в юности часто себя возбуждала?

– Ага! Часто. И сейчас тоже.

– Не стыдно?

– Не-а! Все девушки делятся на тех, кто мастурбирует, и тех, кто боится в этом признаться, – выдает Катя.

Макс оценивающе смотри на нее, в глазах его мелькает какая-то мысль. Она словно слышит ее, чуть отстраняется.

– Что?

– Каа-атяя…

– Что?

– Покажешь мне?

Она изображает испуг. А может, правда, пугается – кто этих скромниц разберет?

– Нет! Нет! К тому же ты сам прекрасно справляешься. Мне в прошлый раз очень понравилось.

Но Доломанов непреклонен.

– А мне понравится, если ты сама. Если сделаешь это при мне.

– Да ну тебя! Я стесняюсь! – она снова вспыхивает, но Макс видит: мысль эта уже проникла в ее хорошенькую головку, обосновалась там, не дает покоя. Это ведь… так стыдно, а потому так сладко!

Руки Доломанова уже вовсю трогают Катю за все места, будят девушку нежными прикосновениями.

– Кааа-ааатяяяя…

– Неееет! – голос ее уже дрожит от возбуждения. – Я при тебе не могу. Я стесняюсь…

– Тебе надо сбросить напряжение. Освободить накопившуюся энергию. Давай же! Не стесняйся! Представь, что меня здесь нет.

– Не могу-уу…

Понадобилось еще минут пятнадцать уговоров, нежных поглаживаний, прикосновений, страстного шепота на ушко. Доломанов трогал набухший мокренький клитор, нежно играл с ними своими пальчиками и язычком, потом брал Катину руку, пристраивал. Она отдергивала ее. Но с каждым разом задерживая все дольше и дольше. Наконец Макс со спокойной совестью смог оставить ее одну, занял наблюдательную позицию в кресле.

Он смотрит, как замужняя девушка Катя вытягивается всем своим изящным телом, сжимая бедрышками зажатую между них ладошку. Потом перекатывается на животик. Рука ее по-прежнему внизу. Она еще немного стесняется Доломанова, поэтому ласкает себя так – лежа на животике, тайно, украдкой. Но делает это умело.

В какой-то момент, забыв про стеснение, выгибает спинку. Опираясь на коленки, чуть приподнимает округлый зад. Теперь Доломанову открывается потрясающий вид. Макс видит, как изящные Катины пальчики с ухоженными ноготками под прозрачным лаком теребят клитор, иногда ныряя внутрь за сладким белым нектаром смазки.

А вот прорывается и первый стон. За ним еще один, потом еще… Член Доломанова уже готов лопнуть от напряжения.

– Повернись! – почти выкрикивает он требовательно.

Катя медлит, по-прежнему оставаясь на животике.

– Повернись, я сказал! Покажи мне!

Подчиняясь, она послушно перекатывается на спину, замирает на секунду, ладошкой прикрывая треугольник между ног. Фокусирует взгляд, видит перед собой мужчину – и лицо ее моментально идет красными пятнами, на нем читается стыд, ужас, невозможность происходящего. Но лишь на мгновение. Она закрывает глаза, пальцы понемногу приходят в движение.