Елизавета Елагина - Идолы театра

– Знаю, знаю, братишка. У тебя от разговоров о деньгах начинает киснуть кровь. Повезло тебе, что ты на самом деле не мой брат. Поживи недельку под одной крышей с моим отцом – и у тебя бы выработался иммунитет.

Вдруг Принц заулыбался так, что Габриэлю стало жарко. Он знал, что это значит: в поле зрения Принца появилась Арабелла.

– Арабелла, Арабелла! Иди ко мне, моя красавица!

Принц раскинул руки и заключил Арабеллу в объятия. Ее огненные волосы горели на солнце, и Принц не мог оторвать от нее восхищенного взгляда. Они идеально дополняли друг друга. Принц поцеловал сестру в щеку, от которой – Габриэль был уверен в этом – пахло медом.

– Моя дорогая принцесса, милая сестренка, какие у тебя новости? – Улыбка не гасла на губах Принца, но глаза смотрели испытующе: он знал, что хороших новостей не услышит.

– Отец хочет тебя видеть. Он тебя повсюду ищет. Спрашивал о тебе Марса. Тот сказал, что ты ушел на верфи. На верфях люди уверены, что ты отправился на базар за подарком для твоей невесты. Торговка ожерельями сказала, что видела красивого юношу, который хотел утопиться, чтобы не идти к алтарю.

Лицо Арабеллы выражало осуждение и сочувствие. Она не играла в игры с влиянием на погоду – эта обязанность в семье лежала на Принце.

– Бедолага. Очень мне его жаль. Ну, а зачем я понадобился старику?

– Надо выбирать ткань для свадебного костюма. Родители Стелланы выбрали красную, и нам надо подобрать что-то, что будет хорошо сочетаться.

– Только голубой. Во что будет одета ведьма, не важно. Я буду в голубом. Я всегда представлял, что меня похоронят в лазурно-голубом одеянии.

– Постой. – Габриэль не смог удержаться. – Уродливая деваха, на которой ты женишься, – это Стеллана?

Принц печально кивнул.

Арабелла вскипела:

– Что? Ты так сказал про Стеллану?

– Да, я так сказал.

– Принц, ты ее не заслуживаешь, – сказала готовая разрыдаться Арабелла.

– Я ее совершенно не заслуживаю, – Принц покачал головой.

Габриэль был потрясен:

– Но, Принц, Стеллана для тебя идеальная партия! Красивая, статная, умная, богатая…

– Может, ты на ней женишься в таком случае? – с надеждой спросил Принц.

– Я… – Габриэль запнулся. – Но я же не…

– Вот и я тоже. – Принц мрачно кивнул. Он на секунду задумался и снова отбросил наваждение силой воли. – Арабелла! Мы строим театр.

Арабелла укоризненно покачала головой.

– Арабелла, подумай. Костюмы, маски, цветы. Цветы и цветы!

– Арабелла, ты не любишь театр? – робко спросил Габриэль.

Арабелла тепло улыбнулась. Габриэль обратился к ней впервые с тех пор, как она пришла, и дал ей повод перевести взгляд с любимого, но слишком непостоянного лица брата.

– Я очень люблю театр.

Единственным знаменитым выходцем из Коралобоса был поэт Анатолий. Он читал стихи с горных склонов всем, кто мог его услышать.

Габриэль считал себя прямым потомком поэта Анатолия. Он верил, что его богатое воображение и неспособность видеть серые будничные краски не должны пропадать. И потом, он мечтал о славе – о славе драматурга, вещающего свои вирши толпе поклонников, собравшихся у подножия горы. Образ харизматического предка не давал Габриэлю покоя. В своих мыслях он забирался высоко на горные склоны – еще выше, чем пастухи, обозревающие сверху скучающие стада овечек. Габриэль мечтал о своей пастве.

И вот юноше пришла в голову мысль открыть в Коралобосе театр. В успехе предприятия он не сомневался – развлечений у местной элиты было немного. Горожане ходили в церковь, ходили в трактир, пили вино у себя дома или засыпали над книгами прославленных поэтов.

Габриэль взял изящное гусиное перо (наподобие того, каким водил бы по бумаге горный поэт Анатолий, записывай он свои нетленные труды) и соорудил на кипе листов свое первое творение – пьесу «Торговец змеями».

Когда Габриэль поставил последнюю точку, на дворе стояла глубокая ночь, но поздний час не смутил потомка горного поэта Анатолия – и он помчался в горы.

Поскольку Габриэль был окрылен вдохновением, он забрался довольно высоко – на утес, бросившись с которого, можно было рухнуть в море. С этого утеса было хорошо видно устройство Коралобоса. Город представлял собой три полоски. Первую полоску занимал богатый квартал, примостившийся у подножия гор. Отсюда родом были сам Габриэль, Принц, Арабелла, да и вообще все, с кем знался Габриэль. Богатый квартал спал сном праведника.