Алексей Яцык - Прощай, любимый Дрезден-Сити! Повесть

– Надеюсь, ты нашу державну мову ещё понимаешь, Сань?

– Вадику! – с улыбкой сказал я – а навіщо мені забувати рідну мову, от скажи мені будь ласка!

– О! – удивился Вадик – не знал, шо ты ещё можешь по нашему шпрехать! Как ты нашу мову то не забыл.

– Да так – почитываю украиноязычные сайты порой и потому не забываю.

Вадик включил телевизор, стоявший в углу гостиной и передал пульт мне со словами:

– Выбирай всё шо хочешь! Ящик в твоём распоряжении!

Я стал клацать по каналам, с целью ознакомиться с содержанием современного украинского телевидения. Контент впрочем, не сильно впечатлял – российские сериалы, Потап и Настя Каменских вперемешку с западной и русско-украинской попсой, чертовщина в стиле Ленин-Ожил-В-Мавзолее и Ванга-Что-то-Напророчила-И-Оно-Сбылось. Наконец я решил остановиться на украинских новостях. Ведущая на хорошем украинском языке, на котором наверняка даже в сёлах не очень то и говорят, рассказывала какая адская стоит на Украине жара, что даже рельсы от неё плавятся.

«Странно – подумал я – почему только мой поезд в итоге с рельсов не сошёл?»

Дальше было уже не очень интересно – предстоящие выборы в Раду, Янукович где-то кого-то принял, колхозники где-то убрали урожай, где-то кто-то попался на взятке, где-то разбойное нападение. В общем, мёртвый сезон дошёл даже до телевидения.

Когда новости кончились, я почувствовал, что Морфей окончательно стал меня покорять и, выключив телевизор, сказал Вадику:

– Наверное, мне пора уже спать!

– Ну, так давай в мою спальню! – предложил Вадик – А я в гхастинной посплю. Чувствуй себя тут как дома!

Вадик проводил меня по коридору, увешанному стиранным бельём в спальню, которая как раз была специально для меня была постелена, пожелал мне спокойной ночи и ушёл к себе спать. А я, раздевшись, лёг на кровать и, укутавшись одеялом, окончательно отдался во власть всемогущего Морфея. И когда я уснул, за окном рассвело, и красное солнце начало озарять просыпающийся город.

И приснился мне мой двор…

Вот он я – 5-летний, белобрысый и худощавый играю с пацанами то ли в прятки, то ли в сифу, а то и в то и в другое одновременно…

…Я прячусь от своих преследователей в погребах, скрытых от внешнего мира деревьями, аккуратно подстриженными заборами из кустов, каменным забором детского садика и отчасти гаражами…

…Но как назло меня всё равно находят, хлопают по плечу так, что я от неожиданности вздрагиваю, и говорят мне:

– Ты – сифа!

И вот теперь я бегаю за другими мальчишками со двора и заражаю их сифой. И украинское солнышко освещает нам наши забавы…

…Ещё один флэшбек…

Мы играем с пацанами в войнушку. Как и во всех войнушках, в которые мы играем, а мы это – я, Вадик Томишевский, Гриша Кацапенко, Игорёк Смурый и маленький, но не по годам наглый Миша Байстрюк – так вот мы воюем в стиле «все против всех». В войнушке мной из игрушечного пистолета убиты Игорёк и Гриша, но вот засада – меня из игрушечного пистолета подстреливает Байстрюк и я картинно падаю на траву, изображая Смерть…

…И снова флэшбек…

…Пользуясь турником в виде лесенки с двумя кольцами мы + Вячеслав Коробейчик и Вовка Михальчук играем в волейбол. Мы бросаем мяч то через турник, то сквозь кольца. А мне опять не везёт – пять раз я пропускаю мяч, а один раз получаю мячом по балде, за ротозейство.

И получаю нарекание от Гриши:

– Саня, ну шо ты за тормоз, ей-богху!

Но ведь главное не победа – главное – участие, не так ли?…

…Ещё флэшбек…

…Какие-то мелкие уродцы с соседних дворов повадились воровать с наших деревьев абрикосы. За что мы решаем их поколотить и в итоге после небольшого преследования, загоняем на каменный забор детского садика. Уродцы, пользуясь своим положением начинают нас дразнить матерно обзывать и кричать детские дразнилки. Гриша кидает в них семенем каштана, но промахивается, снова следуют высунутые языки и дразнилки. Кидает камешек в них Славка – тот же результат. Наконец очередь доходит до Гарика Смурого, он кидает в окопавшуюся на заборе белобрысую малявку камень и рассекает малявке подбородок. Малявка тут же в рёв:

– Аааааааааааааааа!

Мы радуемся победе, но не долго – на плач вражеского малявки тут же прибегает батя Игорька – типичный советский инженер конца 80-х-начала 90-х с типичными для того времени усами. Он заводит Гарика на погреба и сделав из неокрепшей веточки прут начинает сечь Гарика по тому месту, по которому и лупят обычно детей за дело и сопровождает это дело словами: