Алексей Осетров - Лунный свет на заре. Книга первая. Цикл «Ярость Творца»

Подъехав к сверкающему огнями бару, уютно расположившемуся в центре огромного дубового парка, я лихо развернул джип и поставил его под окном, носом в сторону кипарисовой аллеи. В лунном холодном свете глянцевые бока автомобиля загадочно мерцали как гладь реки. На широком крыльце диско-бара стояли уже изрядно «кривые» и «обдолбанные» чуваки, которых я не видел своими глазами вот уже несколько лет.

Выйдя из машины, я поздоровался, начались расспросы, и я на несколько минут утратив контроль над обстановкой очнулся только тогда, когда мимо проплывала компания на двух затрапезных джипах из которых слышались отборные ругательства и обрывки реликтовой музыки. Из окна переднего джипа вылетела пивная банка и покатилась, подпрыгивая по асфальту, радостно дзинькая и подпрыгивая на камешках. Обе машины остановились неподалёку и через секунду из задней выскочил долговязый нескладный мордоворот по кличке Колотун. Направлялся он в мою сторону, причем явно не с дружескими намерениями, несмотря на широкую, от хобота до хвоста квадратную улыбку.

– Слышь, зелёный берет, дай закурить! – он подошел почти вплотную, дыхнув на меня крепким винным перегаром и запахом блевотины. Но я-то знал, что только лишь куревом дело однозначно не ограничится.

– Не курю и тебе не советую! Десять сигарет в день укорачивают твой вонючий облезлый член на дюйм в год – я спокойно смотрел на него, но был готов к любому дальнейшему повороту событий.

– О, да ты крут! Какой гавнюк нашёлся, а это что? – он показал мне на грудь. Когда я посмотрел туда, куда указывал его палец, он попытался схватить меня за нос. Но я оказался быстрее и увернулся, схватив его за кисть руки и завернул её на болевой приём, отчего у того глаза вылезли из орбит. Носок моего берца впился в его жирную задницу, чуть не по колено, и я его отпустил.

– Да я тебя сейчас уделаю, урод, – зарычал Колотун явно свирепея, и, схватив меня за шиворот, начал сближаться. Его пышная задница болела, мясистые булки ломило от знакомства с армейским ботинком, и он немного заприседал на левую ногу.

Пора было показать, кто же теперь настоящий хозяин положения и что три долгих года в спецназе не пропали даром, тем более что разношёрстная банда Кручи здорово мне успела надоесть еще задолго до описываемых событий.

Без лишних слов, резко отпрянув в сторону и крутнувшись на месте, я врезал ему каблуком ботинка в ухо. Что-то глухо хлюпнуло, наверное, это были мозги Колотуна или гамбургеры с сосисками в его желудке. Оторвавшись от крыльца, словно космический челнок Челленджер, и пролетая над ступенями, он прихватил за собой еще пару своих колоритных друзей, которые поднимались к нам для продолжения приятной беседы. Забрякала мелочь, зубы и кастеты – троица кувыркалась по ступеням, растрясая семечки и банки с пивом. Одна из банок с шипеньем взорвалась, обдав пенным шлейфом всех в радиусе двух-трёх метров.

– Джон! – я повернулся к входу – в мою сторону продвигалась Хельга в шикарном вечернем платье, облегающем фигуру, с огромным декольте, через которое, казалось, были видны колени. По крайней мере, под платьем у неё явно ничего небыло. На шее красовалось подаренное мной ещё во времена нашей нежной дружбы шикарное бриллиантовое колье в золотой оправе.

– Джон, миленький! – обняв меня, она даже не смотрела в сторону Кручи – Я так соскучилась по тебе! – Хельга прильнула ко мне и её торчащие соски уперлись мне в область солнечного сплетения. Несомненно, что при другом раскладе я был бы польщен и счастлив таким поворотом дела, но теперь вся любовь перегорела и я был твёрд в своих решениях.

Я медленно сжал и расцепил её руки.

– Иди, тварь, трахайся со своим вонючим, недоношенным ублюдком! Пусть он стучит в темноте своими трухлявыми шариками, когда тыкает в тебя своей маленькой пиписькой!

Я задрал подол её платья, взялся руками за трусики спереди и сзади, пропустив большие пальцы под лямки, и натянул их вверх, что её ноги стали беспомощно бултыхаться в воздухе, а на глазах выступили слёзы. Потом оттолкнул её и бросил взгляд назад, наблюдая, как Хельга вынимает застрявшие между ног трусики из влажных складочек.

Ко мне направлялся сам Круча и был он очень хмур. Толпа расступилась, зная, что Круча подобного рода высказываний в свой адрес не прощает и обидчиков наказывает на месте. В его волосатом кулаке блеснул кривой охотничий нож, похожий на томагавк. Я сделал резкий увод в сторону, и вовремя – нож свистнул в воздухе у моего лица.