Владимир Саморядов - Аксолотль и статуэтка превращений. Часть третья

– Знаю.

– Ну, так давай найдем ее, Ленку твою расколдуем.

– Как найдем? Как расколдуем? – вяло спросила Анна Павлиновна и бессильно повела толстой рукой. – Не найдем. Твой остров далеко улетел.

– Найдем. Кто ищет – тот всегда найдет. Забыла такую поговорку?

– Мама, надо ехать, – потребовала Леночка.– Я не хочу всю жизнь русалкой быть. Я манекенщицей стать хочу….

– Да, а кому такая манекенщица нужна? – перебила Ленку Альбина.– Будешь ее до скончания веков на себе носить: на руках, на спине, на шее. И мужа у нее не будет.

– Не будет? – переспросила Леночка.

– Не будет, – жестоко сказала Альбина.

– Ма-а-а! – заплакала Леночка. – Я мужа хочу, богатого! Пошли. Поплыли.

Леночка забилась в истерике, повалилась с дивана на мягкий ковер, стала дергать руками, биться затылком, бить по полу рыбьим хвостом. Все видели, как протекают истерики у капризных детей, но истерики у капризных русалок – это явление ужасное, потрясающее воображение. Представьте только: мечется по полу полуселедка, полускумбрия, Полуленочка, от шеи до пояса – откормленная тушка, ниже – свежий балык с сиреневой, переливающейся чешуей; глаза закатывает, руки заламывает, звуки издает нечленораздельные.

– Вот, видишь, – выразительно указал на Леночку Альбина Степановна. – Это только первая истерика, а будут еще, много-много. Подумай, Шайкина.

– На чем плыть? – прогудела Шайкина. Она еще не согласилась, но уже колебалась и искала более веские причины, чтобы не поехать.

– На корабле, – ответила Альбина. – Сейчас в порту кораблей тьма-тьмущая. Среди капитанов я нескольких своих прежних любовников видела. Неужели они забыли свою «лапу». Найдем, кто нас за море доставит.

– А как искать будем?

– Язык до Киева доведет. Будем расспрашивать встречных. Думаешь, много летающих островов по небу летает? Кто-нибудь что-нибудь видел.

Шайкина подумала, подумала, посмотрела на Леночку, на хвост ее рыбий и согласилась. Альбина горделиво повела плечами и покинула шайкинскую крепость.

Бодрой, почти армейской походкой, она промаршировала по улице в направлении дома ближайших родственников, где собиралась коротать ночь. По сторонам она не смотрела, морем не любовалась, иначе бы заметила одинокую фигурку старшего сына, поникло сидящего на берегу. Саша Бякин свою маму тоже не заметил.

На берегу волшебного моря сидел печальный ребенок, глотал слезы, всхлипывал. Печального ребенка не интересовали красоты моря, не волновала его яркость и живописность заходящего в море солнца, и песни прекрасных наяд не трогали его опечаленное сердце. Ребенок остался один в этом странном, колдовском мире, без родных, без знакомых, без дома, теплой постели, сытного ужина. Один одинешенек на весь белый свет. Звали печального ребенка Сашей Бякиным.

Саша покинул дом утром, уйдя вместе с мамой за чесноком для защиты от вампиров. Маму он потерял сразу же. Мама встретила друзей, которые позвали ее к другим друзьям, которые будут отдыхать у своих друзей, а у последних тоже имелись друзья. Приказав сыну идти за чесноком, мама исчезла. Но Саша за чесноком не пошел.

Полдня Саша болтался по улицам преображенной станицы, любовался достопримечательностями, искал, что бы украсть. Кое-что украл, пополнив свои запасы ворованных раритетов. И никто его не поймал. Потом Саша пришел домой и обнаружил, что дома нет. Улетел в дальние дали, не оставив ни ответа ни привета. Об этом печальном факте Саше поведала Нюрка, но сердобольности не проявила, домой сироту не пригласила, а прочих соседей Саша не увидел – все они зализывали раны после битвы с Виктором Шварцем.

Выбросив наворованное, Саша убежал искать улетевший дом, потом искал маму, и искал их поочередно всю вторую половину дня, но не нашел никого и ничего. В тяжкой кручине Саша пришел обратно к берегу – может, вернется назад остров, прилетит на его печальный зов, или мама после загула возникнет на горизонте. Саша плакал, звал маму, бабушку, брата Лехошу. Но все тщетно.

– Если вы вернетесь, – говорил Саша Бякин, – я воровать перестану, уроки делать буду, Лехошу не буду бить и помогать стану. Я буду хорошим-прехорошим, только вернитесь.

– Зашибись, – послышался рядом голос, – нам такие люди завсегда нужны.

Саша резко обернулся. Позади него стояли Димка Куров и Сергей Дубинкин, смотрели на Сашу внимательно и сочувственно.

– Сачик, пошли с нами, – предложил Дима.

– Куда? – спросил Саша.

– Пиратом станешь. Будешь вместе с нами корабли грабить, сокровища добывать, по морям и океанам плавать. У нас собственный корабль имеется.