Альбина Демиденко - Любовь среднего возраста

Виктор Александрович быстро дошел до своего дома, расположенного на углу Театральной улицы и канала Грибоедова.

Квартира в этом старинном доме осталась его жене в наследство от бабушки, которая прожила здесь с первого дня замужества. Дедушка жены, был инженером. Виктор Александрович помнил, времена, когда на двери квартиры красовалась медная табличка, установленная еще с дореволюционных времен, с красиво выгравированной надписью. Да, нынче инженеры такой популярностью не пользуются. А жаль.

Виктор Александрович присел на лавочку в театральном скверике, не хотелось идти в темноту и тишину пустых комнат. Раньше, возвращаясь вечерами, он поднимал голову и видел свет в окнах. Его всегда ждали. Но вот уже семь лет он быстрой походкой, не поднимая головы, проходит в подъезд, а войдя в квартиру, сам включает во всех комнатах свет и приемник, всегда настроенный на волну шансона.

За все эти годы он впервые присел на старую знакомую скамейку. Это было любимое место жены. Здесь, у памятника, она гуляла с маленькой дочуркой. И потом, когда дочь выросла и уехала в Москву, жена чувствовала себя не очень хорошо, не могла далеко отлучаться, он часто видел ее сидящей в этом сквере, с раскрытой книгой в руках. Иногда она читала, но чаще всего наблюдала за детьми, которые резвились возле памятника.

Виктор Александрович провел рукой по шершавому сиденью скамьи. «Что за вечер сегодня? Волшебство музыки, ощущение нового непредсказуемого и тихая грусть прошлого! Все перемешалось!»

Квартира встретила уже привычной тишиной. Прошел в гостиную и сел в кресло. Мягкий лунный свет, пробиваясь сквозь не зашторенные окна, окутал привычные вещи волшебной дымкой. Откуда-то из подсознания всплыла музыка Бетховена. Не «Лунная соната», нет! Багатель №25 ля минор! Мягкие и трепетные звуки кружили и кружили, легкие, как дуновенье весеннего ветерка, возрождали в сердце надежду.

Лабиринты судьбы непредсказуемы и порой за жизненным поворотом она готовит человеку сюрпризы. Приятные или не очень – это уж как ей, злодейке, возжелается.

Вот и сегодня, эта капризная дама, Судьба, преподнесла ему прекрасный и волнительный подарок – чудный вечер, проведенный в обществе молодой женщины. Давно его сердце так не волновалось, очень давно!

Почему-то всплыли воспоминания юности, когда они молодые курсанты военно-морского училища готовились к праздничным вечерам. Надраивались пуговицы курсантского мундира, отглаживались стрелки на «клешах». Да так отглаживались, что впору обрезаться! И ожидание – даст старшина пригласительный билет или нет. И в день проведения торжества волнительные минуты неизвестности, – придет или не придет симпатичная блондиночка, которой с надеждой был вручен этот билетик-пропуск в их мальчишеский мир. И радость от встречи, и головокружение от вальса или от чудного запаха партнерши (кто знает?), и страстный шепот, и волнующая близость юного, гибкого, женского тела, и случайно сорванный легкий, как вздох, поцелуй, и грусть от расставания, и надежда на новые встречи. Как давно это было, как давно!

Было – какое грустное слово, даже если оно отражает и приятные воспоминания. Было – значит уже прошло и не вернется, не повториться, как ни велико желание вновь пережить и ощутить волнительные мгновения, сколько бы часто ты не вспоминал, и как бы нежно не хранил в своем сердце. Но на прошлом жизнь не заканчивается, а потому надо жить тем, что есть сейчас. А сейчас есть жизнь там, за окном и давящая тишина здесь, в квартире наполненной воспоминаниями и тенью прошлого.

Болезнь жены подкралась неожиданно. Вначале они не обратили внимания на ее первые признаки и соотнесли все к ленинградской зимней депрессии. Тем более, что причин для этого было предостаточно. Единственная отрада – дочь, поступила в МГИМО и уехала в Москву. Муж пахал воду в морях-океанах и дома появлялся редкими набегами. Квартира, еще недавно наполненная светом, музыкой и звонкими юными голосами, опустела, погрузилась в тишину и ожидание. Предприятие, на котором Надежда работала переводчицей, закрыли в связи с отсутствием финансирования. Попыталась устроиться в другом месте, но кому нужна переводчица, в ту пору, когда закрывались госпредприятия и толпы молодых безработных шли торговать носками и кастрюлями. Надежда почувствовала безысходность, невостребованность, одиночество. Это ли было причиной возникновения той страшной болезни, с которой впоследствии они боролись не один год, но так и не смогли победить, или иные обстоятельства, но однажды произошло непоправимое.