Татьяна Мушурьян - Рассказы из доброй жизни

Сейчас она живет одна, тихо и замкнуто, собак больше не заводит. И кто знает, от чего человеку бывает хорошо или плохо: от того, что есть близкий человек рядом… или его нет.

Чемодан был собран и стоял в прихожей. Закрывая футляр со скрипкой, муж спросил:

– Вы готовы?

– Готовы, – сказала дочка-первоклассница, с которой мы всегда провожали папу в аэропорт на гастроли.

– Ну, присели на дорожку, – сказал муж. Мы сели, потом, подхватив чемодан и скрипку, он открыл дверь. Мы вышли. Закрывая дверь, он еще раз спросил нас:

– Может быть, сегодня вы не поедете меня провожать, все-таки погода снежная, обратно ехать будет сложно: таксисты любят гонять.

– Нет, – захныкала дочка, – мы же всегда тебя провожаем на гастроли, это традиция, а традиции нарушать нельзя, ты сам говорил.

– Согласен, – сказал муж.

Спустившись вниз, мы вышли из подъезда, около которого стояло такси, расселись, и водитель покатил нас в аэропорт по заснеженным улицам Москвы, еще не знавшей иномарок, мобильников и нескончаемых пробок. В аэропорту муж, как всегда после пункта регистрации, куда тогда еще не пускали провожающих, помахал нам рукой и скрылся за глухим ограждением пограничной зоны. Мы с дочкой пошли к выходу, сели в такси и двинулись в обратный путь.

Снег усилился, и на улице стало чисто и красиво: укутанные снежком деревья создавали впечатление новогодней сказки, автомобили двигались неспешно, и настроение было приподнятым от всей этой белоснежной реальности.

Подъехав к подъезду и уже выйдя из машины, я привычно открыла сумочку, чтобы достать ключи, и… внутри у меня похолодело: ключей в сумочке не было. Всегда были, а сейчасне было. Решив, что я плохо проверила все отделения сумочки, я снова и снова залезала во все ее большие и мелкие кармашки.

– У меня ключей нет, – сказала я тихо и сама не узнала своего голоса.

– Мамочка, посмотри хорошо в сумке, – сказала дочка. – Ты всегда сначала ахаешь, а потом все оказывается хорошо.

– Нет ключей, только кошелек и всякая ерунда…

– Мамочка, лучше бы ты всякую ерунду туда не запихивала, – сказала моя не по годам рассудительная дочь. – Пойдем скорее в подъезд, а то я замерзла. В тепле и поищешь! – Мы вошли в подъезд, и я села на диван в холле около вахтера, который у нас всегда сидел за большим письменным столом. Я вытряхнула на диван все содержимое сумочки. Ключей не было… В этот день дежурил вахтер дядя Вася. Это был пожилой, щупленький человек, зимой и летом не снимавший желтой парусиновой кепочки. Он был очень ответственный и восседал на своем посту с полным пониманием порученной ему домкомом работы. Ко мне он относился с симпатией и часто помогал мне то тяжелую сумку с продуктами до лифта дотащить, то, увидев, что я не по погоде одета, советовал переодеться, потому что «в этом» я замерзну. Однажды был у меня с дядей Васей, прямо скажем, пикантный случай, когда у меня с не застекленной (тогда это было нельзя) лоджии с веревки соскочил сохнувший после стирки почти новый и дорогой бюстгальтер, купленный в «Березке». Он летел на моих глазах, крутясь и «порхая», и упал на самую середину подъездной крыши, где я его хорошо видела со своего двенадцатого этажа. Что делать? Жалко мне стало свою «эксклюзивную вещичку», и я побежала вниз. Дежурил как раз дядя Вася. Я поведала ему о своей потере, и он решил мне помочь.

– Пойдем на второй этаж, попросимся в квартиру над подъездом и попробуем достать, – он запнулся, – твое белье.

Дядя Вася взял в подсобке подъезда длинную двухметровую палку с крючком на конце (видимо, для таких примерно случаев), и мы пошли на второй этаж. В квартиру нас впустили, чуть-чуть хихикнули, услышав про то, что упало на крышу, и дядя Вася, высунувшись из окна, которое не так уж и низко над крышей располагалось, стал, словно удочкой рыбу, цеплять мой бюстгальтер на крючок. Минут через десять упавший предмет был зацеплен и торжественно втянут через окно.

Сейчас, сидя на диване в подъезде, я рассказала ему о том, что потеряла ключи, и он спросил,

– А ты помнишь, как ты их туда, в сумочку, положила-то? Кто дверь-то закрывал? – Тут я стала восстанавливать в памяти картину нашего отъезда, а дочка сказала,

– Мамочка, не ты же дверь закрывала, а папа.

– Ой! – воскликнула я. – Теперь вспоминаю: муж закрывал, наверняка по привычке положил ключи в свой карман. Мне он точно их не передавал. Ужас! Катастрофа! Где он – и где мы?!

– А где он? – спросил дядя Вася.