Наталия Журавлева - Маргинал с голубыми глазами. Рассказы

И Пётр протянул довольному хозяину квартиры визитку фирмы, где работала жена Аркадия.

– Ну-ну, давай!

Визитка утонула в широкой короткопалой ладони.

– А теперь, доходяги-работяги, держите баксики! – и Витёк вручил Петру доллары.

– Но… здесь только две тысячи, Виктор Николаевич, – недоуменно проговорил Пётр Иванович, пересчитав деньги. – Мы же договаривались на две тысячи каждому!

– Договаривались. А я решил по-другому!

– Но почему?! – возмущенно воскликнул Аркадий. – Разве мы плохо выполнили свою работу?!

– Классно выполнили, не спорю! – расплылся в широкой ухмылке Витёк. – Но кто вы есть? Наемная сила, быдло! – Его взгляд из наигранно-добродушного стал жёстким и презрительным.

– Быдло! – со вкусом повторил он понравившееся слово. – А быдло не может и не должно получать так много!

…Вера Семёновна с тревогой поглядывала на часы: скоро уже десять вечера, а Пети всё нет! Аркадия тоже не было дома – Сашенька только что звонила, волновалась. Вера, как могла, её успокоила, но собственную тревогу было не унять. В голову лезли самые мрачные мысли: они попали в аварию! у Пети случился инфаркт! их ограбили!.. Совсем изведя себя подобными предположениями, она пошла на кухню заварить себе чаю, и в это время раздался странный, прерывистый звонок в дверь.

– Милиция! Случилось страшное! – похолодела Вера Семёновна и дрожащими руками отперла замок. За дверью стоял… едва стоял! совершенно пьяный Аркадий, с трудом удерживая повисшего на нём Петра.

– Вот, Верочка… мы дойст… дафст… до-ста-ви-лисссь… – заплетающимся языком выговорил он и опасно покачнулся. Остолбеневшая Вера Семёновна очнулась и начала действовать. Через сорок минут раздетые друзья крепко спали на широкой кровати, с каждой стороны которой были предусмотрительно поставлены эмалированные тазики, а Вера Семёновна торопливо набирала номер Сашеньки. Ещё через полчаса та уже звонила в дверь.

– И вот, понимаешь, Саша, он им заявляет, вы, мол, быдло, и больших денег не достойны! И заплатил только половину… А наши герои от обиды пошли и нарезались. Во всяком случае, я Аркашу так поняла. Мой-то удалец только мычать мог…

Женщина устало замолчала. Сашенька тихо плакала. Вера Семёновна с жалостью смотрела на подругу. Она хорошо знала, как рассчитывала Саша на эти деньги! Да и она, что греха таить, уже планы строила… Но знала Вера и другое: плакала Аркашина жена вовсе не из-за денег. Обида и оскорбление вызвали эти слёзы! Она и сама не смогла удержаться и всплакнула, пока ждала Сашеньку. А теперь в её душе поднималась злость! Злость на распоясавшегося хама и желание отомстить.

– А Петя ещё хотел подарить ему косметику для паркета из своих запасов! – всхлипнула Саша. – Хорошо, Аркадий отговорил! Нечего, мол, разбазаривать, лучше продать…

– Лучше-то лучше, только – кому? – вздохнула Вера, окидывая взглядом эмульсии, спреи, лаки и масла для паркета, выстроившиеся на большой полке возле двери. – Хотя… Ну-ка, прекращай реветь! Давай ставь чайник, доставай печенье. А я конфеты принесу, на Новый год припасла… Бабенко, значит… Шевелись, подруга! Надо кое-что обсудить!

Саша послушно вытерла слёзы, поднялась и засуетилась у плиты. Своей высокой и тонкой, к сорока годам сохранившей гибкость фигурой, она больше походила на балерину, нежели на строгую учительницу математики. А нежная белая кожа лица, зелёные глаза и пушистые русые волосы придавали её облику такое очарование, что даже ученики между собой называли свою учительницу Сашенькой, не говоря уже о близких, любящих её людях.

Чайник быстро вскипел, но крепкий чай, налитый в большие кружки, остался невостребованным: Вера Семёновна и Сашенька так увлеклись обсуждением своего плана, что забыли и про чай, и про печенье…

… – Эх, хорошо! Красотень! – Витёк, или Виктор Николаевич Бабенко, удачливый «предприниматель», поднявшийся на продаже ворованного металла, окинул довольным взглядом тяжёлую мебель, выгруженную из фургона доставки: массивный диван, журнальный столик, два кресла, огромный круглый стол и шесть стульев с мягкими сиденьями. Вся мебель была выполнена из красного дерева, но его благородный цвет почти полностью скрывался под пошлыми золочёными пластмассовыми завитушками, в изобилии налепленными на гнутые ножки, вычурные подлокотники и резные спинки. Но Витёк был в восхищении! Это то, что надо, под стать потрясному дорогущему полу в его новой квартире! Ну теперь-то братва точно передохнет от зависти! И он радостно захохотал, вспомнив сияющее великолепие паркета, сменившего тусклый и драный линолеум.