Юджин Блест - Герасим и ми-ми и другие рассказы

В небольшом сообществе любителей психоавангарда принято считать, что вендиспансеры ― это ранний Юджин Блест, ещё экспрессивный и дерзкий, травматологии ― зрелый, когда мастер уже достиг исключительной выразительной силы, а наркодиспансеры ― уже поздний, загадочный и парадоксальный, но в тоже время исполненный мудрости и всепрощения.

Юджин Блест наркологий ― это Юджин Блест краткий и лаконичный, говорящий только самое существо дела, сдержанно и ёмко.

Блест загадочный как японский коан, и многозначительный как буддийская притча.

Это уже Блест вплотную подводящий нас к тайне, Блест приоткрывающий занавес за которым крутятся шестерёнки движущие самим мирозданьем.

Следующая зарисовка предположительно относится к позднему, завершающему периоду творчества этого непревзойдённого мастера:

– Ну вот, бляха-муха, короче, сижу бля в коридоре, сижу за справкой!

– Всё как обычно, стены окрашены до уровня плеч в зелёный, дальше в белый.

– По стенам кресла откидные.

– Девяностые годы, жизнь идёт под лозунгом «всё что не запрещено ― разрешено».

А народу ― просто не протолкнуться, все ругают советскую медицину, все рассказывают истории, одна страшнее другой.

― Врач только один, второй в отпуске, поэтому обстановка накалена до предела.

Подходит к двери мужичок:

– Мне только спросить!

…Пиздить его не стали, хотя некоторые и порывались, а просто сделали словесное внушение.

Подходит следующий мужичок, и тоже говорит: ― Мне только спросить!

Чтобы оценить происходящее, следует знать, что этот мужичок всё время был рядом, был абсолютно трезв, был средних физических данных, и разумеется, отдавал себе отчёт в крайней опрометчивости такого своего шага.

В воздухе повисла свинцовая тишина и вдруг резко запахло мазью Вишневского.

Присутствующие на несколько секунд просто растерялись от такой неслыханной дерзости. А мужик, пока стоит тишина, объясняет суть своего дела.

Объясняет сбивчиво, видно что очень взволнован:

– Дело в том, что вот вы все ждёте, а мне наоборот, нужно спросить, сколько ждать-то?

― Мне, блядь, час назад эвтаназию сделали!

– Вкололи укол, сказали:

– Сидите, ждите!

Ну, раз такое дело, конечно пропустили его без очереди.

Даже сами дверь перед ним открыли.

…Минуты через две выходит санитарка, перелистывает какие-то бумаги, и с деловым видом идёт по коридору.

Ещё минуты через две возвращается с двумя врачами.

― Один здоровый такой бугай, и блядь, рукава на халате у него по локти закатаны!

– А второй обыкновенного телосложения. ― Но лучше б он тоже был бугаём ― ебало просто зверское.

– Две минуты стоит тишина, потом звук падающего стеллажа, а все в курсе что в кабинете стеллаж с пробирками.

Потом бах!

Изнутри удар в дверь!

― Мужик видимо к двери ломанулся.

– Потом открывается дверь, выводят они этого мужика, руки за спину, и уводят куда-то по коридору.

― Потом открывается дверь, санитарка кричит: ― Следующий!

– А мужичок, который стоял следующим, говорит, мол, вы идите пока вперёд, а я в гардероб сбегаю, номерок поменяю, выпало число несчастливое… …чёт я суеверный стал в последнее время…

– И всё!

– Жизнь течёт своим чередом, как будто бы ничего и небыло…

– В коридоре только немного поредело, некоторые пациенты ретировались.

– Что это было?

Приезжает ко мне Вован из Вышнего Волочка, я раньше в Вышнем жил, а когда бабка умерла, переехал в Москву.

И вот приехал Вован, а в Москве идёт международный кинофестиваль. Я и говорю Вовану:

– Пойдём в кино.

Вован говорит:

– Я чё, голубой что ли, в кино с тобой ходить?

Я говорю, мол дело в том, что идёт фестиваль, а в кинотеатре буфет, и в него теперь открыли вход прямо с улицы, зайдём, пивка возьмём.

Ну вот, взяли мы пива, вышли, осмотрелись, и видим что недалеко проходит трубопровод.

Две небольшие трубы проложены прямо по земле. И деревянная лесенка чтоб переходить через них. Вверху проход заколочен досками, крест-накрест.

Никто по нему не ходит.

Лестница деревянная, сухая, погода хорошая, рядом растёт дерево. Мы сели на ступеньки, в тени этого дерева, сумку с пивом поставили сбоку, в траву, в ней две трёхлитровые банки с пивом, а себе налили в пакеты из-под молока.

Сидим, курим, перед нами площадь, сбоку кинотеатр, по площади гуляют граждане, всё хорошо. Первые деньки лета, женщины наконец-то надели короткие юбки.