Денис Карпов - Пульс большого города. Книга 2

Нас обнял дядя Феликс, и мы вместе успокаивали тётю Тамару. Тут нашу грусть и печаль прервал смех Андрюшки. Не знаю, почему он засмеялся, но было это похоже на лучик солнца, пробивающийся сквозь тучи.

– Ладно. Поеду свою воспитательницу навещу.

– Да, давай. Спасибо, Лерочка, что не забыла и поддержала.

– Знаете, тётя Тамара, когда меня привёз Марк, вы назвали меня дочкой. Разве я могу просить в беде свою маму? – с улыбкой сказала я, взяла переноску с Андрюшкой у дяди Феликса и пошла к машине.

Лёша купил мне машину, чтобы я малого везде возила. Да и проще, чем на общественном транспорте. Кресло для перевозки детей было на переднем сидение, поэтому он всегда смотрел, как я вожу.

Давно я не была у Диминой мамы. Я позвонила в дверь. Потом ещё. И ещё раз. Но никто не открывал. «Может быть, на даче?» – подумала я и начала спускаться.

Перед подъездом сидел маленький щеночек дворняжки. Он был настолько маленький, что ещё пищал.

– Ой, господи, малыш, откуда ты здесь?

Я пристегнула Андрюшку, взяла на руки этого щеночка и присмотрелась к нему.

– Какой же ты хорошенький! Ну что? Бросать тебя здесь? Как вообще такого милаху можно оставить на улице?

В итоге я забрала его и подарила этого щеночка своему брату Пашке. Как же он радовался подарку. Я уже давно с ними не живу, и Пашке, наверное, скучно с одной мамой. Вот ему новый друг, никто, кроме собаки, не даст таких искренних чувств.

Странно, конечно, было, что на сим-карту, номера которой никто не знал, кто-то мог позвонить. Кстати, эта сим-карта лежала там же, в бардачке с документами. Ещё там была бумажка, на которой было написано, что мы должны избавиться от своих телефонов. Поэтому телефон Оли «случайно» намочился, а при разборке сим-карта потерялась. Почему я так сделал? Да потому, что если бы я начал всё объяснять, то она бы как минимум не поехала со мной. Да и немного страшно было говорить правду. Так вот, я ответил.

– Алло…

Мне никто не отвечал. Я слышал посторонние шумы, но никто ничего не говорил. По телу прошла небольшая дрожь. Если это нас пеленгуют и они как-то узнали новый номер, а я взял трубку, то мы попались. По лбу прокатилась холодная капелька пота.

– Всё хорошо? – спросила Оля, прикоснувшись к моему плечу.

Я посмотрел на неё и сбросил трубку, быстро разобрал телефон и выкинул сим-карту в придорожные кусты. «А если и по телефону можно как-нибудь отследить?» И телефон полетел следом за картой.

– Да всё хорошо. Просто банки задолбали уже звонить.

Я прибавил газу, а в голове начал прикидывать, кто это был. Если это Андрей, то почему он молчал? Он же не для того звонил, чтобы я услышал его молчание. Мама? Да она никак не могла узнать этот номер. Да и тоже бы не молчала. Цыгане? Вот они, может быть, могли. Чтобы точнее определить местоположение, надо было дозвониться. А я трубку ещё взял, вот дурак! Дурак! Дурак! А ещё хуже, если это те люди, которые Марка засадили.

Стоп, нужно успокоиться и собраться с мыслями. Я очень испугался. Это нормально в такой ситуации, просто кто-то случайно ошибся номером, а молчали, потому что звонили девушке, а взял я, и они поняли, что ошиблись. Вот и всё! Или компьютер обзванивал. Много объяснений этому звонку.

На улице уже было темно. Я немного успокоился. Мы подъезжали к какому-то городу, более крупному в сравнении с предыдущими городишками. Поток машин стал очень плотный, и уверенности во мне прибавилось. «А здесь уж нас точно не отследят!»

Чем плотнее движение, тем больше вероятность пробки, так и получилось. Через пару километров мы встали в пробке.

Сквозь машины ютились ветераны боевых действий, прося милостыню. Сомнение было, что они воевали, да и вообще имели какое-либо отношение к войне. Обычные наряженные клоуны, которые не хотят работать, а прикидываются героями войны. Хотя, может быть, я и неправ, а они и вправду воевали, кровь за нашу Родину проливали, а я так о них говорю.

Пока инвалид катился вдоль машин по узкому коридору, я наблюдал за ним. Никто даже окна не открыл, чтобы дать денег.

Он приближался ко мне, а я всё не отводил от него взгляда. Через минуту он сначала посмотрел на машину справа, а потом – на мою. У меня уже до этого было открыто окно.

– Как тебя зовут, отец?

Он молча поехал дальше. «Может быть, немой или я его обидел как-то?»

– Что это с ним? – спросил я у Оли.

– Не знаю, но мне их очень жалко. Считай, они воевали, жизнью рисковали, а государство их даже обеспечить не может нормально.