Любовь Шашкова - О Черногории. Землетрясение

Нет, листья не сгнили, как это бывает с помидорами или огурцами, они уменьшились ровно в два раза, как резиновый шарик, оставшийся после праздника.

Чем же они были надуты? Не знаю, но к празднованию Нового года я все равно куплю каких-нибудь овощей и зелени, конечно.

Раннее утро.

Уходят в небытие плохие сны и подозрительная ночная тишь.

Мир рождается заново, и первые звуки начинают заполнять пространство большого города.

Вот трамвай простучал по рельсам, где-то далеко. Совсем рядом пропела подъездная дверь, открылся багажник автомобиля. А вот запел айфон, будильник которого, каждое утро будит соседа слева. Кастрюля упала у соседки снизу, разбудив всех по периметру квартиры и двумя этажами ниже, – это значит, завтрак уже готовится, но спасибо ей скажут не все.

Со стороны входной двери слышно, как соседка справа шуршит замками двух дверей, чтобы пойти на работу, а я каждый раз волнуюсь, вдруг она не сможет открыть одну из них. Они давно поставили новую надежную металлическую дверь, но старую не снимают – двум милым женщинам-пенсионеркам кажется – так надежнее.

Я сижу на диване с ноутбуком, а возле моих ног кошечка породы мейн-кун играет со своей любимой игрушкой.

Герда (так звать кошечку) попала ко мне в силу обстоятельств, почти случайно. Купила ее жена моего сына, то есть моя невестка. Вскоре им понадобилось переехать на новую квартиру, в другой город, а кошечку на время оставили мне, так у меня оказалось это прелестное создание окраса черный дым с родословной больше, чем у меня.

Где-то около десяти утра позвонила моя родная сестра, теперь уже единственная. Я взяла айфон и ухом случайно нажала громкую связь, выключать не стала, а положила на подлокотник дивана, таким образом я могла говорить, не выпуская из рук ноутбука, и прекрасно слышать, что говорит сестра и даже то, как играют рядом с ней два внука трех и четырех лет от роду.

Вдруг, как это бывает у малышей, один отобрал игрушку у другого, и Платон, так зовут одного из внуков моей сестры, с таким отчаяньем, так горько заплакал, что я вздрогнула. Моя Герда, услышав этот душераздирающий крик, бросила игрушку, мгновенно прыгнула ко мне на диван и застыла с вопросом: «Что случилось? Я же ничего плохого не делала, а ты плачешь?»

Никогда прежде я не видела выражения лица на морде кошки, тем более у кошек породы мейн-кун.

Сейчас я прочитала в ее глазах искреннее желание помочь, успокоить, в них было столько сочувствия, что я была тронута до глубины души, я растерялась и попыталась объяснить, что это не я.

Конечно, она сразу успокоилась, найдя меня в хорошем расположении духа, и вернулась к своей игрушке.

А я подумала: «Как мало мы знаем наших питомцев, а они даже не представляют, как украшают нашу жизнь».

Случилось это в один июльский день 2018 года.

Ночью обычно мне приходилось просыпаться как минимум два раза – один раз, когда моя любимая кошечка требовала погладить ее (ей необходимо было вымурлыкаться, если можно так выразиться); другой раз, ближе к утру (часа в 4), я подрабатывала у нее мышкой, то есть брала ее любимую игрушку и почти в бессознательном состоянии перекидывала пушистый комок на резинке (символ мышки) с одного края кровати на другой, чему моя кошечка была несказанно рада.

Такая катавасия (в данном случае можно сказать котовасия) творилась уже два месяца и должна была продлиться только до октября, когда мне нужно будет вернуть мою красотку законным владельцам, то есть моему сыну и его супруге.

К нашим с Гердой (так зовут кошечку) ночным загулам я уже привыкла, поэтому утром в пять или в шесть часов вставала сравнительно бодро и всегда была готова сделать что-нибудь хорошее. Мне почему-то утром всегда хочется сделать что-нибудь хорошее или почитать что-нибудь веселое. Я была уверена, что все люди думают так же, но жизнь со временем доказала мне, что так думают далеко не все и не всегда. Некоторые ночами не спят, размышляя, как насолить соседу, конкуренту или еще какому обидчику.

В это утро было все не так, потому что супругам из квартиры №38, что расположена на нашей лестничной площадке, в 12 часов ночи срочно потребовалось выяснять какой-то очень важный для них вопрос. Они прожили лет десять вместе, и было бы логично предположить, что вопросов уже не осталось, которые следовало бы выяснять в столь позднее время суток. Ан, нет, остались.

Таким образом, мой ночной график работы был брошен коту под хвост. Даже Герда возмутилась столь бесцеремонным вмешательством в наши с ней ночные бдения. Она два часа просидела у входной двери, слушая сравнительно тихие разборки (муж глух и нем, а его жена могла издавать отдельные звуки). Герда периодически мяукала, когда слышала хлопающую дверь, шорохи и женский плачущий стон на лестничной площадке нашей пятиэтажки. По опыту знаю – в семейные разборки лучше не вмешиваться, но уснуть все равно не получилось.