Art Burn - Мой лучший друг – обезьяна

Да уж… Похоже, что данный рассказ сильно повлиял на Виктора, в какой-то степени даже протрезвил его обезьяньи мозги. Весёлый орангутанг превратился в грустного лохматого алкаша, проклинающего свою жизнь. Я как будто наблюдал за живой скульптурой, которая под действием каких-то внешних факторов медленно рассыпается в пыль. Глядя на него, я пытался вырезать в своем сознании следующие слова: «Когда ты умрёшь, не пытайся посмотреть смерти в лицо. Иначе хана».

Ехали мы как-то раз из Петербурга в Москву на своей старенькой девятке. И Вы спросите: зачем мне, человеку, который не то что в соседний город, в соседний магазин не пойдёт, если рядом стоящий будет закрыт? Но на всё есть своя веская причина. В один прекрасный момент Виктору стало очень плохо, и даже Иван Таранов не мог заставить его лодку прийти в нужное русло. В одной из клиник бородатый молодой ветеринар, на чьих руках разве что ладони не были в татуировках, поведал нам страшный диагноз: какой-то там обезьяний вирус поразил тело нашего молодого альфа-самца. Также этот хипстер в светло голубом халате предупредил нас, что в нашем городе мы навряд ли найдём необходимое оборудование для полного обследования тела обезьяны. Так что, сначала этот полудровосек-полуврач указал нам на московский адрес одной из ведущих российских ветеринарных клиник, затем указал на счёт за свои услуги, а после указательный палец явно намекнул на зелёную табличку «Exit». Друга надо выручать, никуда от этого не денешься.

На ближайших выходных было принято решение сгонять «туда-обратно». Чтобы избежать питерских и московских пробок, выехали мы в полночь, чтобы рано утром уже колесить по дорогам белокаменной столицы.

Расположившийся на заднем сидении Виктор с невозмутимым видом пролистывал оставленный моей знакомой женский журнал.

– Не, ну ты погляди, Иннокентий! Погляди на этот срам! – Дрожащей лапой он всячески призывал меня посмотреть на что-то. С помощью зеркала заднего вида, я уловил тучную фигуру улыбающийся женщины на обложке.

Я не понимал, почему он так возмущён, поэтому, как всегда, стал любопытствовать, почему мсье Виктор впал в состояние полного негодования.

– Почему я постоянно должен объяснять тебе очевидные вещи, Кеша?! Ты что, не видишь, как редакторы этого журнала просто плюют нам в лицо своим лицемерием? Эти мерзавцы поместили на обложку эту полуторацентнеровую мадам не для того, чтобы показать, насколько красив человек, не смотря на все его недостатки, а чтобы сорвать большой куш на продажах этого номера! Ты думаешь, кто будет покупать этот журнал?! А я тебе отвечу: его будут покупать такие же обременённые чересчур лишним весом женщины. Глядя на неё, они будут говорить: «Да, я такая же красивая, как и она! Во мне сто пятьдесят килограмм чистой сексуальности! Я буду есть, что я хочу и сколько я хочу, и оставаться при этом королевой!» А манагеры этого журнала, тем временем, с криками довольных азиатских мартышек будут пересчитывать сверхприбыль от данного номера.

Я попытался возразить своему оппоненту, рассказав ему о такой тенденции современного сообщества, как «бодипозитив», повествующий нам о том, что любая форма тела прекрасна. А редакторы просто под веянием времени и моды попытались нам в очередной раз намекнуть на это.

– Кеша, посмотри, пожалуйста, еще раз на обложку этого журнала, но только на этот раз внимательно, – сказал Виктор.

Машин ни впереди, ни сзади нас не было, так что я вновь посмотрел в зеркало заднего вида, и снова я не мог понять, что пытается мне втолковать мой собеседник. Прикинувшись местным дурачком, я покачал головой в знак своего полного непонимания происходящего.

Виктор, закрыв своей ладонью лицо, глубоко и протяжённо вздохнул:

– Посмотри на тело этой девушки, мой недоразвитый друг. Посмотри на её ноги, посмотри на живот. На руки, в конце концов. Посмотри на сколько они гладкие. Сто пятьдесят килограммов без намека на целлюлитное цунами?! Живот без складок?! Поднятые по сторонам руки без отвисших буйков?! Все огрехи большого тела заретушированы, замазаны, поданы нам на глянцевой тарелочке, и пытаются нас уверить в том, что так оно и есть на самом деле. Девушки и женщины, страдающие избыточным весом и покупающие данные журналы, смотря на обложку, просто-напросто забывают о реальности и окунаются в эту сказку. Но сказки – это прежде всего обман, Кеша. Жизнь – это не сказка. Ты не сможешь заретушировать огрехи своего тела, используя перо художника. Ты можешь попытаться спрятать его за одеждой, используя определённый фасон и цвета… Но это опять-таки является сказкой. Поэтому-то мы и любим их. Мы любим, когда нас обманывают красивой неправдой. Но, в конечном итоге, сказка заканчивается. Рано или поздно, но ты смоешь макияж со своего лица и снимешь одежду со своего тела… И вот тогда тебя настигнет эта суровая и беспощадная сука – реальность. И если манагеры покажут на обложке не изменённое с помощью современных компьютерных технологий тело женщины, страдающей ожирением… Если они покажут потенциальным покупательницам-толстушкам эту самую реальность, не замазанную, не отретушированную, а такую, как она есть на самом деле… Как ты думаешь, захотят ли эти упитанные дамы смотреть на эту обложку и купить номер этого журнала? По сути, это всё равно, что купить зеркало. Нет, они хотят верить в сказки. Лицемерный бодипозитив, братан. Современная ловушка.