Алеха Юшаева - Фальшивая л…

– Да, знакомое чувство, – он на мгновение опустил голову в меню и снова обратился ко мне: Подожди, а ты случайно не из тех студенток, которые посещают жутко дорогие колледжи, имеют свой счет в банке и шкаф, забитый кучей дизайнерских футболок?

Какие стереотипные мысли!

– Я когда-то была одной из них, и это было так давно… – стыд за сказанное медленно, но верно выступал на щеках краской, – а сейчас мне сложно сказать, кто я на самом деле…

– Всё, что я могу сказать о тебе, судя из нескольких минут нашего общения: ты – классная, – его темные глаза как-то странно сверкнули.

Поднял руку, как это принято в средних городских забегаловках. Чтобы не смутить Пита своим оценивающим взглядом, я повернула голову в сторону пруда, где плескались те самые утки, что не дали парню покоя. Он сообщил официанту свои пожелания, я попросила лишь чашку крепкого кофе. Девушка не стала записывать, видимо, полагаясь на собственную память, забрала наши меню и удалилась, обдав меня холодным ветерком.

В город приходит весна. Люди становятся шумнее, болтливее, улыбчивее, беззаботнее. Перестают прятаться за шерстяными шапками и варежками, являют на общий взор новинки украшений иностранных ювелиров и необычайно стильные прически. Не знаю, как в других городах, но здесь тебе приходится следить за своим внешним видом. Поэтому есть вариант вообще не получить работу. Поэтому может случиться выживание тебя из любого коллектива, будь то школьного или рабочего. Поэтому невесту выбирают по её дизайнерским способностям, а жениха по возможностям, спонсирующим эти способности, и предпочтительно имеющемуся вкусу. Вот эти двое, сидящие слева от нас, никогда не будут вместе: пардон, но желтая юбка с лаймовой блузкой – это слишком. Мои глаза сейчас выпадут.

– Прошло три года, а это немало, бьюсь об заклад, ты рада увидеть свою семью, – Пит решил возобновить разговор. – И друзей. И… парня… – его брови так высоко поднялись, что я испугалась.

Официантка вернулась с двумя чашками и тарелкой фирменных печений. Парень явно переживает, что что-то может мне не понравиться. Захотелось улыбаться. Он старается казаться не непросвещенным.

– Давай оставим этот разговор, – ответила я, пододвигая к себе чашку кофе.

– Хорошо, извини. Я понимаю, это личное, – он собрал пальцы в замок и улыбнулся. – Кем бы он ни был, думаю: он такой же классный, как и ты.

– Хватит обо мне. Давай поговорим о тебе.

– Лучший способ сменить тему – заговорить о собеседнике, – он явно желал выведать обо мне и моих отношениях больше, однако позволил спросить. – Что ты хочешь узнать?

– Как ты стал фотографом?

– Моя сестра как-то попросила сделать школьный альбом. Я начал фотографировать всех подряд, и мне понравилось. Это интересно – запечатлевать моменты радости людей. И интересно потом вспоминать их, глядя на маленький клочок картона, – он поднес к губам горячий кофе, слегка улыбнулся и отпил. – Кстати, ты уже в курсе у кого мы берем интервью?

Я покачала головой. Единственное, что мне сказали, что это будет талантливый модельер, набирающий популярность. Всё, что от меня требуется, – не завалить ни себя, ни его.

– И что ты знаешь об этом молодом законодателе мод Сабрине ван Дебуш?

– Что? Это шутка какая-то? – чашка чуть не выскользнула из рук, как только я услышала это имя. – Да Сабрина же моя лучшая подруга! Что еще за знаки свыше? – я удивилась, услышав её имя. Неужели она так скоро добилась успеха в мире моды?

– Разве редактор не предупредил тебя?

– Мне ничего толком не рассказали. Просто попросили заменить репортера, заболевшего гайморитом, – я еще недоумевала, что через пару минут могу встретиться с подругой, которую я не видела уже три года.

– Так ты знаешь её? – он переспросил, видимо, чтобы сделать точный вывод о том, в каких кругах я вращалась ранее.

– Конечно! Она самая шикарная из тех, кого я знаю!

Пит снова улыбнулся, допил свой кофе и поднялся. Я была в замешательстве. Сабрина звонила мне пару раз, когда я была в Италии, но подробного отчета о своей жизни она не предоставляла. Всё ещё находясь в каком-то тумане, я встала, оставив на столике несколько купюр, и подошла к Питу, фотографирующему плавающих уток. Он предположил, что стоит позвонить Сабрине и спросить её, помнит ли она об интервью. Смущаясь, я спустилась с моста к одному из фонарей в аллее. Взгляд тут же остановился на знакомой фигуре в перламутровом пиджаке. Это была та самая Сабрина ван Дебуш, что перебрасывалась со мной записками на уроках в школе. Вот она удивится, когда увидит меня!