Иван Комлев - Рядовой Иван Ященко

Когда приказание было исполнено, всех опять построили. Немец прошёл вдоль строя и снова своим пальцем, на этот раз как крючком, оторвал плохо пришитый номер у стоявшего слева от Ивана солдата Власа Воронова. И немедленно, не произнося ни слова, коротким боксёрским ударом в горло свалил Власа на землю. Пока тот, задыхаясь, корчился в муках, немец обнаружил ещё несколько нерадивых пленных, но уже бил не сам, а доставал их прикладом винтовки помощник, рядовой немецкий солдат.

Завтрак в походных полковых кухнях был приготовлен полковыми же поварами, баланда, не то борщ, не то рассольник, без мясного, с каким-то техническим жиром или растительным маслом. Капустные листья, наспех помытая картошка, свёкла – всё-таки борщ. К этой баланде прилагался кусок малосъедобного немецкого хлеба.

– Свиней моя мать лучше кормит, – пробурчал Иван, доставая ложкой из котелка капустный лист.

Василь только выматерился, Дзагоев скрипел зубами, а Дубов, вздохнув, сказал:

– Как бы ещё хуже не было.

Иван обратил внимание, что во время подъёма, на построении, женщин полка, радисток и медсестёр, на территории лагеря уже не было видно.

– Куда наших девчат подевали?

Но вопрос повис в воздухе. Каждый понимал, что судьбы женщин и девушек будут нелёгкими…

Пленных снова построили. И тут вдруг перед ними опять возникла фигурка писаря. На этот раз в чёрном мундире, на рукаве повязка со свастикой. Он прошёлся вдоль всего построения пленных, в руке у него был настоящий плетёный хлыст, которым он всё так же похлопывал по голенищу, объявил:

– Ко мне следует обращаться: «Господин гауптман». Вы будете работать на Германию – это великая честь! Все распоряжения по работе от моего имени вы получите от господина Каспарайтиса. Обращение к господину Каспарайтису: «Господин обершарфюрер» или если угодно: «Господин фельдфебель».

При этом из-за спины гауптмана выдвинулся названный господин – серая форма, две звёздочки, те же молнии и эмблема мёртвой головы, что были на форме бывшего полкового писаря накануне. За спиной, в отличие от солдат на вышке и у ворот, вооружённых винтовками, автомат. Судя по фамилии – этот фашист из Прибалтики.

Неведомо парням, попавшим без боя в плен, что нацисты, готовясь к войне с СССР, тщательно изучали не только состав Советской армии, её вооружение, военную промышленность и экономический потенциал в целом, но и характер народов, населявших страну. И делали определённые выводы, как надо поступить с тем или иным народом после победы над Советами. Упрямые русские должны быть сокращены до предела, оставшиеся обращались бы в рабов у господ немцев, которые становились хозяевами земельных участков. А управляющими у этих господ стали бы близкие по духу немцам прибалты: эстонцы, латыши или литовцы. И вот уже во второй день вторжения в Советскую страну этот принцип управления начал внедряться в лагере, не получившем пока ещё названия.

Фельдфебель распределял пленных на работу. Ивана и ещё четверых пленных, выделив из строя, передал под охрану двум автоматчикам, объяснив им что-то на немецком. Перед этим, ткнув пальцем в сторону Ивана, сказал ему:

– Ви – старший, строить хата для господин.

Выделил Ивана из остальных, видимо, потому, что очень уж приметным был он своей внешностью, ярко-рыжими, хоть и коротко остриженными волосами, а ещё заметил, очевидно, что Иван старше своих однополчан.

– Форвартс! Шнель! – Немец движением ствола автомата показал направление движения и дал знать, что надо шевелиться быстрее.

Пятёрку Ивана вывели за ворота лагеря, туда, где близ ограждения из колючей проволоки стоял ЗИС-5 с инструментами. Один из охранников показал, что надо взять из кузова, задний борт которого был открыт, и отступил в сторону. Второй немец стал впереди машины, предупреждая пленным возможный рывок в сторону леса.

Иван взял из кузова две большие лопаты, топор, пилу и молоток, отметив про себя немецкую хозяйственную хватку: инструменты были те самые, которыми красноармейцы строили блиндажи и доты. Здесь же зачем-то находились и маленькие, сапёрные, лопатки. Заметив краем глаза, что немец отвлёкся на остальных пленных, Иван одну сапёрную лопатку сронил на землю и быстрым движением ноги задвинул её в траву под колючую проволоку. Конвоир обернулся на звук, но увидел только, как Иван, наклонившись, поднимает с земли упавший топор. Иван ещё не осознавал, зачем он так сделал, но чувствовал, что лопатка, если удастся потом её незаметно прибрать, находясь в лагере, может пригодиться.