Валерий Красовский - На острие времени. Избранные сюжеты из врачебной практики

Ему навстречу, узнав голос, вышла операционная сестра Галина.

– Олег Семенович, почему вы такой бледный? – спросила она, но тут, увидев торчащий в его груди нож, все поняла.

– Галя, открой свободную операционную, я лягу на стол, а ты вызывай дежурную бригаду.

Собрав последние силы, он с помощью медсестры и подбежавших санитарок лег на операционный стол. Предметы становились нечеткими и расплывчатыми, сознание начало покидать его.

Далее в операционной были слышны только отрывистые реплики, но Сачин их уже не воспринимал.

– Давление?

– Девяносто на сорок.

– Хорошо.

– Пульс?

– Семьдесят четыре.

– Готовь подключичку!

– Давление?

– Семьдесят на ноль.

– Подключай систему!

– Что лить?

– Пока физраствор, потом реополиглюкин… Группу крови срочно!

– Вводный… Зрачки?

– Равномерно сужены.

– Ларингоскоп! Трубку! Нет, вот ту!

– Релаксант!

– Все. Подключаем аппарат.

– Хирурги готовы!

– Начали!

Дальше, как всегда, в экстренных случаях слышались команды оперирующих хирургов.

– Йодонат!

– Обложиться!

– Цапки!

– Скальпель.

– Зажим! Еще! Еще! Еще зажим.

– Коагуляция! Коагуляция включена?!

– Ранорасширитель!

– Осторожно, нож не трогай!

– Сейчас я выну нож, а ты быстро пальцем затыкай дырку в миокарде.

– Начали! Хорошо! Так и держи!

– Швы на миокард!

– Осторожно, чтоб я тебе палец не прихватил!

– Еще шов!

– Еще один!

– Последний! Все.

– Сердце остановилось!

– Делаем массаж! Твоя рука снизу. Так! Делаем! Делаем!

– Пошло! Сокращения хорошие!

– Давление?

– Сто на шестьдесят.

– Зашиваемся!

Сачин открыл глаза и, увидев в послеоперационной палате, знакомые ухмыляющиеся рожи своих коллег, понял, что он не на том свете, и внутренне тоже улыбнулся: «Молодцы ребята!»

Бизнесмена сопровождали два коренастых невысокого роста телохранителя, одетых в черные костюмы. По возрасту им можно было дать что-то между тридцатью и сорока годами. Это, скорее всего, были бывшие военные, покинувшие службу в то смутное время по какой-то причине досрочно. Один держал в руке мобильный телефон с торчащей антенной и громко с кем-то разговаривал, второй поддерживал за локоть охраняемое лицо. Это происходило в середине девяностых. Они явно чувствовали свою вину, так как у их шефа на лбу имелась рана размером примерно три в длину и полсантиметра в ширину. Рана не кровоточила. Они без стука резко открыли дверь кабинета и потребовали врача. Пострадавший был спокоен, даже как-то безучастен. На нем не было ни массивной цепи на шее, ни перстней на пальцах, ни золотых запонок, как у представителей всевозможных новых. Это с виду был интеллигентный человек, одетый в светло-серый дорогой костюм, белую рубашку с галстуком и коричневые ботинки «люкс». В городе в это время проходил традиционный фестиваль искусств.

– Врача срочно! – потребовал один из охранников тела.

– Да, я вас слушаю.

Из двери процедурного кабинета вышел нейрохирург Залесский Роман Трофимович, накладывавший перед этим повязку одному из пациентов, так как медицинская сестра ушла перекрывать стол в операционную.

– Я требую немедленно оказать помощь! – приказным тоном произнес вошедший первым телохранитель.

– Вначале нужно осмотреть больного. Усадите его, пожалуйста, вот на этот стул.

Залесский осмотрел рану, затем достал неврологический молоточек, чтобы проверить зрачковые реакции и рефлексы.

– Не надо ничего проверять. Я хорошо себя чувствую, – начал говорить бизнесмен.

– Ладно, но нужно записать ваши паспортные данные в журнал приема.

– А можно без этого? – бизнесмен взглянул в лицо врача, а затем на бейдж и повторил: – Роман Трофимович, а все-таки можно без всяких записей?

– Извините, но у нас не кабинет анонимного лечения.

– Хорошо, пишите: «Тихвинский Алексей Павлович».

Телохранители переглянулись, но ничего не сказали.

– Сейчас пять минут девятого, в это время у нас перекрывают операционный стол после ночной смены, вам придется подождать две-три минуты.

Залесский не стал раздражать и без того нервозных охранников информацией о том, что он уже завершил дежурство и сейчас подойдет его сменщик, находившийся в это время в рентгеновском кабинете на разборе какого-то спорного диагностического момента.

– Мы подождем в коридоре, – сказал бизнесмен и все трое вышли из кабинета.

Уже в коридоре охранник, который был повыше и с мобильником в руке, многозначительно произнес: