Пожалуй, подумал Гроссмейстер, если с городом что-то случится, Дагаев меня убъет. Если, конечно, сам останется в живых.
Квермонт, подумавши это, решил, что стоит навестить господина мэра и поторопился покинуть здание Магического Совета.
Первым делом Гроссмейстер глянул на небо.
– О мой Бог, – только и произнес.
По признакам это была самая настоящая магическая буря.
Небо над городом было затянуто лохматыми, похожими на гигантских черных псов, тучами. И да, эти грозовые тучи не были даже синими, они были именно что черными, и сквозь них еле-еле пробирался болезненный солнечный свет.
Пахло гарью и копотью, как в паровозном депо. А над землей висел густой едкий дым, отчего было трудно дышать, и не видно было ни зги на расстоянии вытянутой руки.
Гроссмейстер закашлялся.
Площадь была усеяна самым разнообразным народом. Попадались скрюченные сифилитики с провалившимися носами, прокаженные, клерки с Нового проспекта, торгаши и мошенники, словом, вся та разномастная толпа, что составляет облик любого города. Флагманштадт взбаламутился, и со дна его поднялись самые отбросы: бродяги, попрошайки, калеки, опиумные
наркоманы с остекленевшими глазами. И уличные певцы. Гроссмейстер ненавидел эту когорту, а их музыка неизменно вызывала у него раздражение.
Вот и сейчас бедный музыкант, вооруженный каким-то непонятным приспособлением с шестью струнами, отчаянно завывал.
Отчего так в Осколии сосны шумят
Отчего так уныло шарманка рыдаааает!
Гроссмейстер поспешил прочь, так и не услышал ответ на вопрос, которым задавался неведомый автор песни.
Магия в большой концентрации имеет цвет. Вот и сейчас дома, силуэты людей и фонарные столбы подсвечивались желтым.
А еще большая концентрация магического излучения влияет на сознание людей. В особенности не обладающих способностями волшебника.
Люди, сами того не осознавая, творят необдуманные поступки, подчас носящие хаотичный характер.
Попадались и механические чистильщики, ожесточенно работавшие щетками. Они крутились вокруг Квермонта, подобно неведомым трудолюбивым насекомым, издавали деловитое жужжание, и отчаянно норовили попасть под ноги.
Любопытно. На них тоже действует магия?
Квермонт зашел в здание Мэрии, минуя форпост из охранников, благо статус позволял быть вхожим во все учреждения города, и решительно зашагал по узкому коридору, минуя одинаковые двери с латунными табличками.
Впрочем, возле двери, на которой было выгравировано «М. Дагаев», Гроссмейстер остановился. Ниже была еще одна табличка: «Представителям профсоюзов просьба не беспокоить». Не потрудившись даже постучаться, он
дернул золоченую руку и отворил дверь.
Мэр стоял возле открытого окна и курил сигару, выпуская на свет божий клубы серого дыма. Он был похож на замысловатый механизм на паровом ходу, на хитро спроектированную машину, суровую, жестокую и неумолимую, но никак не на человека. Определенно.
– А я вас ждал, – вместо приветствия произнес хозяин кабинета.
Максимилиан Дагаев был бессменным мэром Флагманштадта с 1775 года. Он сменил на посту того самого сумасшедшего бургомистра Вагнера, и с тех пор город не знал
иных начальников.
– Я знаю, Максимилиан Андреевич, – сухо ответил Гроссмейстер, снизу вверх смотря на мэра.
Дагаев был огромного роста, худым и нескладным, как палка с
набалдашником, а черты лица его отличались резкостью и
прямолинейностью. Ни в фигуре мэра, ни в его лице не было ни одной плавной линии, все сплошь прямые. При этом он был вычурно одет, как будто на дворе все еще было прошлое столетие. Фиолетовому сюртуку, в который был облачен мэр, позавидовал бы любой модник восемнадцатого века.
Дагаев был прям и резок, как стрела, запущенная в цель.
– Может, вы объясните мне, что происходит? – вежливо попросил мэр. – Вы присаживайтесь, Ваше Магейшество. Разговор обещает быть трудным.
Дагаев уселся в свое кресло, и процесс этого усаживания был долгим. Он сложился медленно и осторожно, подобно телескопической трости, как будто боялся, что повредит одну из важных деталей своего механизма.
– Часы остановились, – напомнил Гроссмейстер. – На город надвигается сильнейшая магическая буря. Я надеюсь, Максимилиан, ты построил себе бункер, чтобы спрятаться?
– Так может, стоит эвакуировать жителей? – предложил мэр.
– А в твоем бункере хватит места для всех? – съязвил Гроссмейстер.
Дагаев гневно нахмурил брови, но промолчал.
Читать дальше