Тимур Исаев - Диетолог - не сотвори кумира. Повесть

– Это тот, кто поджег храм Афины?

– Совершенно верно, только не Афины, а Артемиды. И сжег, желая прославиться.

– Мне кажется, сеньор, что здесь правота на моей стороне. Почему люди сохранили память о Геростате? Очень просто: в назидание потомкам, что искателей дешевой славы обязательно ждет плохой конец.

– Я придерживаюсь другой версии: древние греки точно не были тупыми и не могли допустить, чтобы поджигатель достиг своей цели. Поэтому перед судом они обезличили Герострата.

– Они отрезали ему лицо? – поинтересовался Марио.

– Хуже. Они назвали того преступника псевдонимом Герострат, а настоящее имя скрыли от всех. И таким образом эта сволочь не вошла в историю.

– Это точно?

– Это самая логичная версия. Ну ладно, перейдем к твоему вопросу. Ты же понимаешь, что телеканал не выделит на этот проект ни одного цента?

– С финансированием все в порядке. Есть человек, который вложит деньги.

– Это уже интересно! И кто благотворитель? – это удивило даже многоопытного Марчело.

– Я общаюсь только с его представителем. Инвестор предпочел скрыть свое имя.

– Очень смелый человек. Дать деньги дебютанту – это почти безрассудный поступок…

– Его мотивация одна: фильм должен быть снят и представлен широкой публике.

– Это похоже на то, что заказчиком является родственник Уэлберга или кого-то из его жертв. Не вижу другой причины выкидывать деньги на ветер… Окей, а какова твоя личная мотивация?

– Рассказать эту историю широкой аудитории.

– И тем самым увековечить имя этого ублюдка?

– Нет, я поступлю как древние греки, то есть обезличу Джерри Уэлберга… Назову главного героя Генри Вольтбергом.

– Положим, это не стопроцентное обезличивание… Слушай, а может тебе Уэлберг импонирует как личность? – Гальдини впился в Конти пронзительным взглядом.

– Это исключено.

Смотри, не создай себе кумира…

Гальдини о чем-то задумался. Ему показалось, что его помощник что-то недоговаривает.

Разговор с представителем инвестора оказался не пустым. Довольно быстро Марио получил хороший аванс и занялся организационными вопросами. И была еще проблема, которую никак нельзя обойти. Это разговор с самим Уэлбергом.

Джерри в то время лежал в клинике доктора Мартинеса и шел на поправку после нападения в тюрьме. Раны быстро заживали и другого арестанта давно бы отправили в тюрьму. Но только не Уэлберга. Кто-то, очень влиятельный и богатый, заботился о нашем Диетологе.

Марио удивился тем «пятизвездочным» условиям, в которые был помещен Джерри: просторная палата, дорогая мебель, современный телевизор, красивая посуда. Лишь наручники, решетки на окнах и постоянно дежурящий возле палаты тюремный охранник, говорили о том, что тут содержится подневольный.

Когда зашел Марио, Джерри работал на компьютере. Он с интересом посмотрел на нежданного посетителя.

– Я, кажется, тебя где-то видел.

– Я как-то приходил к вам договаривать насчет интервью.

Джерри добродушно улыбнулся:

– Вспомнил… Телеканал «Гранд-Марино Ньюс», где работает Алона. Чем обязан? Опять дать интервью?

– Нет, на этот раз у меня частный вопрос.

– Вот как?, – удивился Уэлберг, – и какой же?

– Я хочу снять о вас фильм.

– Прямо обо мне?

– Вы будете прототипом.

– Тогда удачи, мой друг!

Джерри равнодушно отвернулся от Марио и продолжил что-то искать в Интернете.

– У меня к вам немного другое отношение, чем для у остальных членов общества.

– Я так понимаю, ты меня ненавидишь больше, чем другие? – не оборачиваясь к собеседнику, спросил Уэлберг.

– Нет, напротив, я вас уважаю.

Джерри встал и пододвинул стул поближе к Марио.

– И за что?

– Давайте я вам не буду отвечать на этот вопрос, это глубоко личное…

Диетолог загадочно улыбнулся.

– Ты что, гомосексуалист?

– Нет, это не любовь, – мягко сказал Конти, – это просто благодарность и признание вас как профессионала. Я пришел с просьбой быть консультантом моего фильма и готов хорошо заплатить.

– Заплатить? А зачем мне деньги? На свободу выйду не скоро, если вообще выйду…

– Это означает «нет»? – раздосадовано спросил новоиспеченный продюсер и режиссер.

– Это пока еще ничего не означает. Но все-таки я прошу объяснений.

– Хорошо. Сам я родом из Италии. У меня была тетя Розабелла, которая жила в Гранд-Марино, если точнее, в Строфильде.

– Хороший район.

– Она страдала многими болезнями, – продолжил Марио, – но однажды ее здоровье пошло на поправку.