Кира Каулиц - Интернат

В комнате было одно окно с решёткой и раскладушка посередине – чем не настоящая камера?

– Это и есть "карцер"? – спросила Марина, озираясь.

– Ну да, – ответил Антон, садясь на раскладушку.

– А спать-то где? – спросила Таня.

– Где, где – на полу!

Ближе к двенадцати ночи воспитатели собрались к накрытому столу в зале. Александр Витальевич поздравил всех с наступающим, сказал тост – и приступили к угощению. А за дверью в это время шептались дети, подглядывая в замочную скважину.

– Ни фига себе стол у них!..

– Да, шампусик…

– Смотри – ананасы!..

– Где?

– Да вон! Я их пробовал! Смотри, Могила колбасу ест!

– Водочка…

– Зоя Сергеевна, дайте колбаски! – крикнул Женя в скважину.

– Марш отсюда! – рявкнула Зоя. – Идите спать! Саша, надо скважину замочную чем-нибудь заткнуть, что ли…

Этот Новый год запомнился всем надолго. Все двери были закрыты, и дети чуть не разнесли здание. Двадцать человек вылезли в окно – вернулись все пьяными. Один из них ударил по лицу дежурного воспитателя… Мальчишки из младшей группы достали ацетон и надышались им так, что троих пришлось увезти на скорой. Про Антона, Марину и Таню вообще забыли, и они сидели в "карцере" до утра. Утром пьяный сторож открыл дверь и выпустил голодных, замерзших и злых "заключённых"…

– С Новым годом, с новым счастьем! – сказал он, улыбаясь.

– Дедуль, те чо, вмазать? – злобно спросил Антон.

Зима в тот год выдалась тёплая – то ли снег, то ли дождь. Носа не высунешь…

Антон сидел на подоконнике и размышлял, сильно ли он промокнет, если добежит до магазина.

– Что ты меня звал? – спросила, подойдя к нему, Таня Баранова.

– Баранова, у меня разговор к тебе… серьёзный…

– Говори, – разрешила Таня.

– Очень серьёзный, – продолжил он, не зная, как начать. Время тянул.

– Ну говори! – Таня сгорала от любопытства.

– Ну, вы с Шальневой, с Маринкой, вроде подружки… – сказал Антон.

– Ну? – подтвердила она.

– А ты можешь поговорить с ней обо мне? Ну, спросить – нравлюсь я ей там, или нет… Можешь?

– Не знаю… А почему сам не поговоришь? – спросила Таня.

– Ну, Танюш, ну вы же девчонки, вы же там, ну… секретами делитесь, всё такое, тебе же проще…

– Ага, как что надо, так Танюша? – съехидничала Танька. – А кто меня вчера на лестнице пинал?

– Ну, извини. Поговоришь – трогать вообще больше не буду.

– Ладно, – нехотя согласилась Таня.

– Когда мне скажешь?

– Скоро. У тебя курить есть?

– Откуда?

– Гонишь…

– Отвечаю, – твёрдо сказал Антон, – иди, базарь!

Марина, по своему обыкновению, рисовала, когда её нашла Таня.

– Опять рисуешь? – начала Таня, присев напротив.

– А что? – отозвалась Марина, не отрываясь от своего занятия.

– Марин, тебе не кажется, что пора бы уже подумать о серьёзных вещах? – взрослым голосом сказала Таня.

– О чем? – рассеяно спросила Марина.

– Ну… о пацанах…о любви…

Марина подняла глаза – этот разговор её удивил. Пацаны. Что о них думать? С мальчишками из группы они гуляли постоянно – бегали по гаражам, бесились, играли в снежки, болтали. А любовь? Да, она думала о любви… но даже сама стеснялась своих мыслей.

– Замуж тебе пора, Баранова! – насмешливо ответила она и продолжила рисовать.

– Нет, Шальная, серьёзно, – не отстала Танька, – тебе кто-нибудь нравится из наших?

– Да глупые они, – сказала Марина. – Мелкие еще. Кто там может нравиться?

– Ну, в нашей группе – да, – согласилась Таня, – все мелкие. А из средней группы кто-нибудь… Каменский, например? Ты, по-моему, ему немножко нравишься. А он тебе?

– Я ему нравлюсь? Вот дурра-а-к… – покраснев от смущения, сказала Марина.

Таня быстро выбежала из комнаты, радуясь, что может отомстить Антону за вчерашние издевательства. Она приоткрыла дверь и торжественно произнесла:

– Марина сказала, что ты – дурак!

Антон разозлился – он не привык, чтобы мелочь так с ним обращалась…Он открыл дверь – в комнате сидела одна Марина.

– Как ты там меня назвала?! Кто я?! – со злостью спросил он.

Марина сделала вид, что не слышит. Антон подошёл и выхватил её рисунок.

– Отдай! – крикнула она. – Быстро отдал!

– Смотри, чо я с ним сделаю… – сказал он и стал медленно рвать рисунок на части…

– Урод! Тварь! – крикнула Марина и швырнула в него коробку с карандашами.

– Ты чо, коза! – Антон подошёл к Марине. Марина с ненавистью смотрела на него, но он чувствовал, что она его боится. Антон замахнулся на неё. Девочка закрыла лицо руками, и Антону вдруг стало её жалко. Он толкнул её на кровать и вышел.