Михаил Литвинский: 93-й пассажир

Мальчика нашли без сознания, и чтобы все это выяснить, Елизавете стоило большого труда. Ребенка лечили, отпаивали, откармливали, одаривали подарками. А когда среди игрушек появлялся пистолет или нож, он в ужасе отбрасывал их в сторону.

Салих подружился с мальчишкой, жившим по соседству, и они пускали по арыку, протекавшему рядом, самодельные кораблики. Один из них поднимался вверх, чтобы пустить кораблик, а другой спускался вниз и ждал, когда тот приплывет.

У Салиха от изумления глаза полезли на лоб, когда он увидел однажды быстро приближающийся к нему красавец-корабль с яркими парусами. Корабль был намного больше тех, которые они мастерили сами. На нем находились матросы. И даже работал сигнальный фонарь. Пацаненок преградил путь этому чуду, с трудом вытащил его на берег и с восторгом стал рассматривать. И в это время почувствовал чью-то крепкую руку на своем плече. Он осторожно поднял взгляд и увидел рядом с собой взрослого парня.

– Это мой корабль, – сказал он. – Ты знаешь, кто я? – спросил он Салиха.

У Салиха перехватило дыхание, и он только молча отрицательно покачал головой.

– Моя мама – Фатима. Ты живешь сейчас у нас. Просто я некоторое время находился на учебе, а сейчас вернулся. Теперь мы будем жить в одном доме, а кораблик оставь себе. Я им уже наигрался.

«Почему его мама мне ничего о нем не говорила?» – подумал Салих. Он не верил своему счастью. Теперь у него будет старший брат. Парень был такой обходительный и так красиво говорил.

– Я видел твою маму Лизу, – продолжил парень, – она хорошая женщина.

Салих опустил голову и с грустью сказал:

– У меня нет мамы…

– Не говори так! Твоя мама Лиза! Она очень хорошая, она будет твоей мамой. А теперь идем домой.

* * *

Прошло несколько лет с тех пор как Елизавета Глинка познакомилась с мальчишкой. Она постоянно прилетала в Латакию, чтобы побыть с ним, но усыновить его ей никак не удавалось, и она понимала, что с мужем договориться не сможет – в этом вопросе он ее не поддерживал. Та же история и с детьми. Они повзрослели и совсем отдалились от матери, каждый занимаясь своими делами.

Лиза приходила в дом, где сейчас жил Салих, умащивалась с ним на мягком персидском ковре, и они подолгу общались. Когда она оставалась наедине с мальчишкой, вся суета, больные дети, семья отступали на задний план. Она всем сердцем тянулась к нему, и ребенок отвечал ей взаимностью.

– Ты уже достаточно хорошо говоришь по-русски, – как-то сказала она ему.

– Я часто бываю в госпитале. Ты сама оставила мне эту бумажку, где написано твое имя и где и кем ты работаешь, и меня спокойно пропускают. Там очень много русских, они работают волонтерами, и я с ними уже свободно разговариваю.

Однажды Елизавета взяла Салиха к себе на целый день и получила такое удовольствие от общения с ним, какого давно уже не испытывала. Этот ребенок стал для нее словно лекарством.

– А что это у тебя на шее? – спросил он ее как-то.

– Это бедж, – сказала она, снимая его с шеи и протягивая ему.

– Да, но этим словом его никто в госпитале не называет. Бедж! Бедж! – обрадовался мальчишка новому слову, повторив его дважды.

– Давай вместе прочтем, что на нем написано.

Салих, букву за буквой складывая слоги, довольно легко прочитал: «Справедливая помощь».

– Какой же ты молодец! – воскликнула она, надевая ребенку на шею бедж и прижимая его к груди. – Мне скоро уезжать. Береги его, а лучше спрячь. Будь внимателен и осторожен, – и она несколько раз провела рукой по его жестким волосенкам. – Люди, которым ты покажешь этот бедж, всегда помогут тебе. Но используй его только в случае крайней необходимости. И не стесняйся, говори, что я твоя мама. К тому же у тебя сейчас есть брат. Надеюсь, он не даст тебя в обиду.

Елизавете показалось, что Рахим, сын женщины, у которой проживал Салих, хорошо влияет на ребенка, и даже оставила им немного денег.

– Хорошая у тебя мама, – сказал как-то Рахим. – Ты ее любишь?

– Конечно.

– Тебе повезло, у тебя отличная мама, люби ее. Но ты всегда должен помнить, что самым главным в нашей жизни является Аллах. И когда ты получаешь от него сигнал или задание, это превыше всего!

Салиха как током прошибло. Он вспомнил недавнее прошлое. Слова Рахима уж больно походили на те, что им вбивали в школе террористов. Там тоже все время говорили об Аллахе. И вот теперь его так называемый «брат» заговорил тем же языком. Правда, в отличие от тех, он часто напоминал Салиху о его маме Лизе и о подарках, которые она ему привозила, и всячески восхвалял ее, говоря, как ему повезло, но при этом тут же напоминал: не забывай об Аллахе.